Иван Головня Олимпионик из Ольвии
© ООО «Издательство «Вече», 2016
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2016
Олимпионик из Ольвии
Пролог. Снова сенсация?
Если это действительно так, если орёл кружит из любопытства, то ему следовало бы опуститься пониже, и тогда он, возможно, понял бы, что это не просто ямы, а раскопы. Люди же, которые в этих раскопах бережно разгребают землю, выискивая в ней глиняные черепки и мечтая о настоящих больших находках, археологи. Точнее будет сказать, будущие археологи, поскольку пока что они всего лишь студенты археологического отделения исторического факультета столичного университета. И производят эти студенты раскопки Теменоса античного города Ольвия , что на древнегреческом означает «счастливая».
В одном из таких раскопов, который значится под номером восемь, яме, метров этак три на четыре и до полутора глубиной, двое: Тимур Иванченко, загорелый до сизой черноты юноша лет двадцати, вся одежда которого состоит из протертых джинсовых шорт и дырявой соломенной шляпы, так называемого брыля, и девушка с короткой толстой русой косой и большими серыми глазами на круглом и тоже загорелом лице. Облачение девушки зовут её Оксана Гуськова побогаче: неопределённого цвета шорты, белая футболка и некогда бывшая белой детская панамка.
И чего бы я столько кружил на одном месте? Как ему не надоест? в который раз взглянув из-под ладони вверх, удивляется Тимур. Спустя какое-то время он обращается к девушке: Как ты думаешь, Оксана, сколько живут орлы?
Не знаю пожимает плечами та. Кажется, тридцать лет. А может, и все сто Зачем это тебе?
Да вот подумал А что, если этот орёл летает здесь вот так тысячу лет. А может, и все две тысячи. Представляешь, сколько он мог видеть на своём веку! в голосе Тимура появляются вдохновенные нотки. И сколько он мог бы рассказать нам интересного! Возможно, этот орёл видел, как вот нас с тобой, древних ольвиополитов . А это значит, что он должен знать, что и где лежит здесь под землёй
Фантазёр ты, Тимка! снисходительно улыбается Оксана, сверкнув двумя ровными рядками ослепительно-белых зубов. То ты уверяешь, что найдёшь древнегреческую статую. К тому же непременно работы Фидия или Праксителя То хочешь, чтобы орёл рассказал тебе, что он видел здесь две тысячи лет тому назад.
За орла ничего определённого сказать не могу, рассудительно отвечает на это Тимур. А вот статую я найду непременно. Иначе зачем бы я тут колупался в земле? Ради вот этих черепков? Тимур указывает кивком головы на несколько обломков красной керамики, аккуратно сложенных посреди раскопа. Но тут же, перехватив осуждающий взгляд Оксаны, спешит «сдать назад»: Хотя и эти черепки свидетели старины, то есть ценные находки. Но я всё равно должен найти что-то такое, чтобы чтобы все ахнули. Понимаешь? На меньшее я не согласен.
Как говорится в таких случаях: дай бог нашему теляти волка поймати.
Откуда это?
Даля почитываю.
То, что ты почитываешь Даля, это хорошо, а вот то, что не веришь товарищу, да ещё пытаешься подначить его, плохо. Не к лицу это такой
Продолжить Тимуру его обличительную речь, а тем более дать на неё ответ Оксане не приходится, потому что неподалёку, чуть ли не над их головами, слышится по-детски тоненький, дребезжащий голосок:
Эге-ей! Братцы-кротики! А вылезайте-ка из своих исторических нор, да пойдём обедать!
И вслед за этим над восьмым раскопом появляется голова владельца этого голоса, профессора археологии Ивана Ивановича Гребешкова щуплого
человечка с задорно, по-суворовски торчащим кверху реденьким белым хохолком на голове и такой же белой, воинственно нацеленной вперёд бородкой.
Как дела? интересуется профессор.
Да вот неохотно показывает на небольшую кучку битой керамики Оксана. Одни черепки
Рядом с профессорской возникают ещё несколько голов участников экспедиции.
Скромность черта, безусловно, хорошая, замечает Иван Иванович. Однако и прибедняться не стоит. У некоторых и этого нет. Но ничего у нас ещё всё впереди. Как в той песне: «Вся жизнь впереди, надейся и жди», усмехается профессор и, перейдя на будничный тон, продолжает: Так мы идём обедать, а вы тут посматривайте на раскопы. Только смотрите в этот раз без сенсаций! В особенности мировых.
Студенты за спиной профессора понимающе улыбаются и хихикают, а Тимур краснеет и смущённо опускает глаза.
Это случилось неделю тому назад. В тот день, как и сегодня, Тимуру и Оксане пришлось в обеденный перерыв дежурить на раскопах. К концу перерыва, когда студенты вот-вот должны были возвращаться назад, Тимур неожиданно наткнулся на белый мраморный предмет, который, выглядывая из плотно утрамбованной веками земли, напоминал людской нос. Тимур решил, что ему наконец повезло, и он нашёл так давно взлелеянный в мечтах античный бюст, а возможно, и статую. Не помня себя от счастья, он закричал: