Столько времени впустую, и я совершенно не представляю себе, как ее искать. Я ведь пробовал. Тогда. Я был уверен, что она сделала так, чтоб ее невозможно было найти. Что мне делать, Кинг? Все, что я знаю, она жива. В ненаносимом месте я бы ее увидел. Значит, это другая магия. Более продвинутая. Родовая. Древняя. Какая угодно! Она может находиться в плену у бывших Упивающихся, которых мы списали в мертвые, у моих новых врагов мало ли недовольных нашей политикой? Мерлин! Ее могли запытать до безумия, а я!..
Министр задумчиво посмотрел на Малфоя и медленно заговорил:
Есть вариант. Признаюсь, не самый лучший, но есть.
Я готов пойти на всё! в этой по умолчанию пафосной фразе не прозвучало пафоса ни на кнат. Только всепоглощающее отчаяние.
Ты знаешь, а если не знаешь, то догадываешься, мой род в одном из прошлых поколений породнился с африканскими колдунами, пауза, которую Шеклболт сделал после этого предложения, чтобы Драко мог высказать свое отношение к озвученному факту, осталась незаполненной. Слышал про магию осознанных сновидений?
Малфой слабо кивнул, не сводя глаз с собеседника.
Чтобы сработало, тот, кто является в сон партнеру, и сам партнер должны быть живы, находиться в своем уме и испытывать друг к другу чувства. Если хоть один из пунктов не соблюден, ничего не выйдет. Провести ритуал можно лишь единожды; зелье, которое для него используется, токсично.
Будем пробовать.
Если ничего не выйдет, ты не избавишься от мысли, что она тебя не любит, что она мертва или безумна, тогда как настоящей причиной может оказаться всего лишь ошибка в словесной формуле или неправильно сваренное зелье.
На этот раз я удержусь от поспешных выводов, голос Драко звучал устало, но решительно. Если есть хотя бы один шанс попасть в ее сон, я им воспользуюсь.
Явь и сон
Она вытянулась
на узкой койке, уставившись в одну точку. Это стало привычным времяпровождением лежать и смотреть в никуда. Гермиона не знала, сколько дней, недель, месяцев находится тут, потерялась в датах и часах. Она уже давно ни на что не надеялась ее никто не ищет или не может разыскать.
Сначала верилось, Драко найдет ее. Но время шло, а помощь не приходила. Гермионе несложно было прийти к неутешительным выводам муж решил, что она оставила их с сыном добровольно. Странно, что можно было так думать после всего, через что они прошли, и после того, к чему они пришли, но чужая душа потемки. Обидно, что Малфой посчитал ее способной на исчезновение без всяких объяснений, но кому какое дело до ее обид.
Похититель, которого она даже в мыслях давно не называла по имени и даже во внутренних монологах обозначала безликим «Он», появлялся сразу здесь внутри. Из этой землянки не было выхода. В какой-то момент она решила, что самым простым выходом станет выход на тот свет туда, где большинство ее друзей, но Гермиона дала магическую клятву, что поможет вытащить из-за черты Гарри и Рона, а Он в ответ поклялся не воскрешать Риддла. Мертвой она не сможет выполнить свою часть. Потом к аргументам в пользу жизни добавился еще один Гермиона обнаружила, что ждет ребенка. И это привело к новым договоренностям. Магия Той Стороны не подчинялась ведьме, пока она была в положении, Он не стал принуждать ее к прерыванию беременности в обмен на обещание никогда и никому не выдавать Его личность. Он согласился ждать, и она была благодарна.
Половину первой беременности Гермиона не помнила, вторая же половина разительно отличалась от того, что она пережила в своей подземной тюрьме. Будущая мать почти не могла есть, спать и мучилась от недомоганий. Только мысль о ребенке не давала впасть в отчаяние. Она вспоминала составы зелий, лекции Флитвика, Макгонагалл и даже Биннса, тренировалась в беспалочковой магии не то чтобы совершенствовала имеющиеся навыки, просто держала способности в тонусе. Благодаря этим занятиям ей до сих пор удавалось оставаться в своем уме.
Гермиона ожидала, что Малфой начнет искать их, когда родится Эстер, но после рождения дочки уже прошло некоторое время, а они по-прежнему находились здесь. Не факт, что Драко зайдет в большую гостиную, не факт, что сможет их найти в этом месте магия творила такое, что любой колдун-ученый схватился бы за голову.
Под боком завозилась дочурка. Нужно было ее накормить и успокоить раньше, чем вернется Он, раньше, чем Он снова заставит ее говорить с ушедшими, тянуть их обратно в жизнь. Ушедшие не хотели сюда, она ежедневно будто бы насиловала своих друзей, но прекратить не могла. Она дала Ему будь Он проклят! клятву вернуть их. И она не может нарушить Обет мир заслужил жизнь без Волдеморта.
Накормленная дочь уютно посапывала возле груди, постепенно сонливость овладела и Гермионой. Снов она не видела уже очень давно, ее жизнь была одинаково унылой во время бодрствования и отдыха. Только дочка скрашивала серость существования.
Образ любимого мужа ворвался в сон неожиданно. Высокие скулы, тонкий нос, серые пронзительные глаза под изогнутыми ресницами, упрямый подбородок, контрастирующий с женственным изгибом губ. Когда-то черты его лица невероятно раздражали, а сейчас она смотрела и не могла насмотреться. Драко Малфой был так реален, что Гермиона поддалась искушению и прикоснулась пальцем к точеной скуле. Кажется, это заставило его выйти из транса. Почти с животным рычанием он сжал ее в объятиях, уткнувшись носом куда-то между шеей и плечом.