Мужчина заговорил, и внимание изучающих воспоминание переключилось на него. Говорил он напевно, повышая тон к концу фразы.
Камень будет работать как антагонист воскрешающего. Он втянет в себя куски души. Затем наложишь стазис.
Не лучше сразу ударить по нему Бомбардой?
Не будь грубым и глупым, юноша!
пожурил собеседник. Разрушающее заклинание против магии такого уровня? Кто тебя учил? Уничтожишь кольцо зельем с ядом василиска. Я сварю. Дашь знать патронусом, когда будешь готов.
Воспоминание оборвалось так же резко, как и предыдущее.
В следующем отрывке в спутнике Билла узнавался Лонгботтом грузная фигура, нелепые, неуверенные движения. У Билла в одной руке было зажато кольцо с камнем, в другой палочка. Судя по свечению, ею только что колдовали патронуса. В следующее мгновение со стороны Невилла прозвучало парализующее заклинание. Лонгботтом приблизился к обездвиженному, с усилием разжал его сведенные пальцы, забрал перстень, а затем направил на него палочку. Палочка ходила ходуном. Он опустил ее и крепко зажмурился. Внезапно картинка стала подробной и четкой до рези в глазах. Невилла можно было рассмотреть до последней морщинки, до дрожащих губ, расслышать до нервного втягивания воздуха забитым носом. Кажется, Петрификус стал понемногу ослабевать, Билл задергался. Это придало Лонгботтому решимости, он снова направил палочку на спутника и, четко артикулируя, проговорил:
Обливиэйт!
За спиной Лонгботтома мелькнула тень с очень светлыми длинными волосами, видимо, Билл успел заметить ее краем глаза. Всех четверых наблюдателей вышвырнуло наружу.
Осознать и обсудить увиденное не вышло. По возвращении в кабинет их ждал срочный рапорт взволнованного до икоты дежурного:
Там в атриуме... Настоящий... Гарри Поттер.
Гость с той стороны
Топот за спиной свидетельствовал о том, что не он один желает изучить паранормальное явление. Малфой даже не пытался обдумывать природу феномена. Воскрешение? Нет. Он не верил в такое. Оборотное? Слишком давно умер народный герой, чтоб его частицы можно было использовать для этого. Не все ли равно, как Поттеру удалось оказаться тут, если он может прояснить, что случилось с Гермионой.
В атриуме царил настоящий бедлам. Безостановочно щелкали затворы колдокамер, журналисты снимали героя и так, и этак, кто-то пытался прикоснуться к чуду, но чудо в руки не давалось зависнув чуть выше пола, высматривало что-то или кого-то. При виде их группы поттеровское лицо просветлело. Неаккуратная шевелюра, острые скулы, тощая тонкая шея, он был такой и одновременно в чем-то неуловимо не такой, каким его помнил школьный недруг. С каждой секундой он становился прозрачнее, и когда Драко подошел к нему впритык, почти не отличался от призрака.
Губы любимца публики шевельнулись, будто он что-то сказал. Короткое слово. Один слог. Второй раз за месяц Малфой пожалел, что не умеет читать по губам.
След! пробормотал Кингсли, и Поттер перевел глаза на Министра. Драко только сейчас понял, в чем странность мальчика, который непонятно каким образом снова оказался среди живых, тот был без очков. Кивнув Шеклболту, герой снова посмотрел на Малфоя, снова произнес короткое слово и исчез.
Малфой услышал хриплый сдавленный всхлип и медленно обернулся. У него за спиной стояла белая как мел Джинни Уизли. Ее нижняя губа дрожала, глаза были устремлены в то место, где еще минуту назад находился Поттер, из них прозрачными ниточками струились слезы.
Пару мгновений Драко потратил на то, чтобы решить, следует ли ему отдать приказ немедленно арестовать мерзавку. Ключевым аргументом против стала ее магия Малфой вспомнил, как она действует на мужчин. После войны ведьм в охране не держали по этому поводу у Драко даже случилась небольшая ссора с супругой, она считала это дискриминацией женщин и не хотела слышать его аргументов, что сильные и умные волшебницы нужны на более серьезных позициях. Как же давно это происходило! И что бы он отдал сейчас за милый конфликт с Гермионой, с каким бы удовольствием признал, что она была права. Из экскурса в воспоминания он вернулся к насущной проблеме. Подумал, что все-таки стоит договориться с рыжей бестией, и ограничился безапелляционным:
Стой где стоишь.
Уизли, все еще пребывающая в состоянии, близком к трансу, безразлично пожала плечами, показывая, что никуда и не собиралась уходить. Ее чары снова стали действовать на Драко, и он резко отвел глаза.
Пока Малфой предавался воспоминаниям и размышлениям, Министр действовал. На месте, где стоял (висел?) Поттер, уже работали невыразимцы.
Им нужно около часа, чтобы снять слепок следа и дать ответ, что это такое. Если у них выйдет, мы сможем узнать, откуда пришел Гарри. Насколько я понял, именно этого он и хотел.
Малфой коротко кивнул и скосил взгляд, привлекая
внимание к той, что стояла позади него. Кингсли мазнул взглядом по ней и встретился глазами с Драко. В этот момент они были не Министром и главой важнейшего департамента Министерства, не начальником и подчиненным, даже не просто проверенными временем соратниками длительное взаимодействие родило связь, которую оба не готовы были назвать дружбой, но согласились бы на определение «крайняя степень понимания».