KNS Как Вернон Дурсль идеальный шуруповёрт создавал
Как пережить невыносимое горе? Можно, например, уйти с головой в работу.
Фандом: Гарри Поттер
Персонажи: Вернон Дурсль, Гарри Поттер
Категория: Джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: Драма
Размер: Мини
Статус: Закончен
События: ПостХогвартс
Предупреждения: Смерть персонажа
Комментарий автора: Смерть персонажа произошла за кадром, но я считаю своим долгом о ней предупредить.
Страница произведения: https://fanfics.me/fic176001
Была всего лишь половина пятого вечера. Вернон открыл ключом входную дверь и аккуратно, словно боясь кого-то потревожить лишним шумом, вошёл в дом. Однако тревожить в этом доме больше было некого: Дадли уехал отсюда ещё в две тысячи втором, причём уехал так далеко как только мог в Австралию, прервав с родителями всякое общение, а Петуния умерла три дня назад, и сегодня были её похороны.
«Умерла три дня назад», проговорил про себя Вернон и в очередной раз поразился, как нелепо звучали эти слова, когда речь шла именно о Петунии, о его замечательной жене Петунии.
«Тётушка Мадлен умерла десять лет назад»
«Мистер Питерс умер в прошлом году»
«Преподобный Сандерс умер в январе»
Удивительно, но эти фразы были абсолютно нормальными и правильно обыденными, а простое предложение на английском языке «Петуния умерла три дня назад» слышалось Вернону как совершеннейший абсурд.
Вернон, всё так же пытаясь не шуметь, прошёл в гостиную, опустился на диван и принялся дрожащими непослушными пальцами развязывать галстук. Что он будет делать после того, как развяжет галстук, Вернон не представлял.
В гостиной отвратительно пахло лавандой, и это не был любимый аромат Петунии. Так пахло от суровой и равнодушной полицейской, которая приходила записывать показания Вернона о том, как всё случилось, и этот запах, казалось, насквозь пропитал всё, что было в комнате. Он почти не помнил, что он тогда говорил какая-то часть его души тогда словно бы заморозилась. Вроде он рассказывал, как они смотрели по телевизору «Улицу коронации», и тут Петуния замолчала и завалилась на бок, но это бы заняло две минуты, а полицейская просидела в его доме часа три, не меньше. И всё это время она пахла этой чёртовой лавандой! Вернон рванул неподдающийся галстук двумя руками. Воротник его белой рубашки надорвался, и от него отлетели две пуговицы.
«Вернон, ну разве так можно? Я старалась, гладила тебе рубашку, а ты» как будто наяву услышал он незаконченный, но такой явный упрёк и впервые за эти три пропахших лавандой дня разрыдался.
Резко зазвонил телефон. Вернон долго смотрел на него, но потом понял, что эта штука просто так не утихнет, и взял трубку:
Алло?
Вернон? Всё нормально? услышал он голос преподобного Ларссона.
У меня? удивился Вернон. У меня всё нормально.
Ты это держись там, проговорил Ларссон, а Вернон подумал, что ораторское мастерство никогда не было сильной стороной преподобного.
Хорошо. Буду держаться, заверил его Вернон и, внезапно услышав в трубке очень громкий мелодичный звон, поморщился.
Держись, ага, снова сказал Ларссон и отключился.
Однако звон продолжился и после окончания разговора с преподобным, потом он прекратился, и Вернон услышал уверенный женский голос:
Вернон Дурсль? С вами желает побеседовать директор департамента
«Да пошли вы все!» со злостью подумал Вернон и грохнул трубкой об аппарат, не став слушать про директора какого-то там департамента, возжелавшего с ним побеседовать. Аппарат жалобно тренькнул и, словно набравшись сил, зазвонил снова, причём теперь он звонил намного громче, чем обычно.
Вернон схватил шнур и, потянув его, хотел выдрать из розетки, но получилось, что он оторвал от стены и тянущихся из неё проводов саму телефонную розетку.
Наступила тишина, в этой тишине Вернон неподвижно просидел на диване до глубокой ночи, а после и, не раздеваясь, уснул.
* * *
Проснулся он ранним утром от того, что на улице какая-то пташка выводила свою беззаботную трель. Рассветные лучи пронизывали гостиную и делали всё немного оранжевым, и Вернон улыбнулся новому дню.
И только через полминуты вспомнил.
Он взял диванную подушку, плотно прижал её к лицу и взвыл от невыносимого горя.
«Вернон Дурсль! Немедленно прекрати! На кого ты похож?! воскликнул такой родной и близкий голос в его голове. Вернон затих и, убрав подушку, взглянул на вход в кухню, как будто голос доносился оттуда. Что люди подумают, если увидят тебя в таком состоянии?»
Да плевать, что подумают люди! Вернон снова накрылся подушкой, и ему захотелось, чтобы кто-нибудь пришёл, крепче прижал к его лицу эту самую подушку и не отпускал, пока весь этот ужас не прекратится.
К полудню он захотел пить и всё-таки встал с дивана.
На кухне царил идеальный порядок. Петуния очень любила идеальный порядок.
На подоконнике стояли шесть горшков с розовыми и фиолетовыми фиалками, и фиалки явно чувствовали себя неважно их не поливали уже пять дней, а ведь стояла жаркая летняя пора.
Сейчас, сейчас, пробормотал Вернон себе под нос, набирая из крана в чашку воду. Он вспомнил, что фиалки нужно поливать как-то по-особенному, но не вспомнил, как именно. Его вдруг охватил ужас он чуть не погубил то, что так любила Петуния!