Прежнее горе всколыхнулось в Торчке с новой силой и голос его сорвался.
Он был неплохим парнем. Он рисовал космические войны лучше всех, кого я знал речь Торчка прервалась, его душили рыдания. Прошла целая минута, прежде чем он собрался с силами и снова начал говорить.
Я видел, что они сделали с тобой в операционной, Кобб. Они вырезали у тебя сердце, яйца и все остальное. Это было похоже на
Лицо с противоположной стороны стола взирало на Торчка с симпатией, с проникновенным интересом. Подлинный глава нового культа.
Твою мать! наконец заорал Торчок, внезапно вскакивая с места и со всей силы впечатывая смачную плюху в физиономию робота. Что толку разговаривать с железякой!
Он пребольно ушиб руку о твердую скулу Кобба, и от этого его ярость удвоилась. Торчок обежал стол кругом и навис над созданием с хорошо знакомым улыбающимся лицом.
Сейчас тебе придет конец, поганец ты эдакий! Я по винтикам тебя разберу!
Робот начал говорить. Говорил он медленно, устало. Голосом Кобба.
Послушай, что я тебе скажу, Торч. Сядь, успокойся и послушай. Я думаю, что ты отлично знаешь, что выбивая пыль из робота-манипулятора, которого ты видишь перед собой, ты ничего не добьешься и вреда мне не причинишь. Мне очень жаль твоего отца, жаль, что он умер. Но смерти нет. Ты должен понять это. Говорить о смерти бессмысленно. Последние десять лет я только и делал, что боялся смерти, но теперь все стало по-другому
Теперь ты считаешь себя бессмертным и плевать хотел на страхи обычных людей, горько закончил Торчок. Но легче-то тебе от этого не стало. Хочешь ты этого или нет, но Кобб Андерсон мертв. Он умер на Луне, его не стало. Я сам это видел, и если ты думаешь, что ты он, то просто водишь себя за нос.
Торчок опустился на свой стул, внезапно почувствовав страшную усталость.
Если я не Кобб Андерсон, тогда кто я?
Мерц-покров на лице робота сложился в мягкую улыбку.
Я знаю, что я Кобб. Я помню все, что должен помнить он, у меня те же самые привычки, те же самые взгляды на жизнь. Я чувствую себя прежним.
Но ты забываешь о своей душе, возразил Торчок, с трудом заставив себя применить это слово. У каждого человека есть душа, сознание, называй как хочешь. Есть особые черты, которые отличают живое создание от неживого, от компьютерной программы. Компьютеру не суждено ожить, это невозможно.
Никто не пытается загонять душу в ячейки компьютера, Торчок. Душа находится всюду. Она везде, она само существование. Сознание есть Единственный. Единственный есть Бог. Бог есть чистое и неизменное существование.
Голос Кобба поднялся, сделался пророческим.
Что есть человек существование, плюс физическая основа, плюс структура мысли. Существование, плюс «железо», плюс программа. Мое существо на основе чипов ничем не отличается от того, что жило когда-то во плоти. И это еще не все.
Потенциальное бытие ничем не хуже реального бытия. Вот почему я говорю, что смерть невозможна. Твоя программа мозга существует вечно и нерушимо в виде некого вероятностного состояния, в виде особой системы математических соотношений. Твой отец ныне превратился в абстрактное, нефизическое вероятностное состояние. Но тем не менее, он существует! Он
О чем ты говоришь? внезапно прервал излияния робота Торчок. Что это? Вводный курс в теорию Душеспасения? И этой чушью ты накачиваешь парней и девчонок, которые добывают для тебя деньги, позволяя трахать себя каждому встречному-поперечному? Кто-кто, а я тебе не поверю!
Торчок вздрогнул и замолчал до него кое-что дошло. Этот черный фургон снаружи на парковке это же грузовичок Мистера Морозиса, только
перекрашенный. Что находится внутри этого грузовичка? Ответ прост конечно, охлажденный мозг старшего боппера, внутри которого содержится коды памяти Кобба. Драться с манипулятором бесполезно, но можно добраться до грузовика Весь вопрос в том, действительно ли ему это нужно. Чего в нем больше: ненависти к бопперам или любви?
Я ощущаю исходящую от тебя враждебность, снова заговорил Кобб. И я это уважаю. Более того, не смотря на это, я все равно предлагаю тебе присоединиться ко мне. Мне нужен свой человек снаружи, который смог бы организовать душеспасителям широкую рекламу. Когда я стану Христом, ты будешь на роли Иоанна Крестителя. Если хочешь, можно пойти дальше: ты будешь Христом, а я Богом.
Рот робота не закрывался ни на секунду. Его лицо снова стало другим.
Теперь Торчок смотрел на самого себя.
Этот мой самый любимый трюк, которым я использую в разговорах с новичками, усмехнулся механизм. Помнишь Чарли Мэнсона? «Я ваше зеркало». Хотя конечно, ты этого помнить не можешь. Тебя тогда еще на свете не было. Вот, угостись косячком.
Робот разжег самокрутку и протянул ее Торчку. Лицо Кобба снова вернулось на место.
Знаешь, я стал очень нервным последнее время. Часто забываю держать себя в руках. Все что я сказал правда. Ничто не исчезает бесследно.
Такого понятия, как
Ладно, хватит болтать и давай к делу, заговорил Торчок, принимая косяк и с удобством откидываясь на спинке стула. Я согласен присоединиться к тебе. Но с одним условием мне нужен новый Плащ Счастья.