Селен опускает взгляд, ее плечи дрожат и ссутуливаются, будто на них только что обрушился груз неподъемных проблем. Она мне не доверяет. Хорошенькое начало.
Напряженную тишину, повисшую в воздухе, разбавляет металлический гул: Лантан суетится у массивной установки, встроенной в стену. Мягкой лапкой он касается сенсора и приводит в действие механизм.
Я сажусь, пытаясь справиться с непослушными конечностями. Мои движения слишком резкие и неконтролируемые, что вызывает у Селен молниеносную реакцию: она срывает руку с бедра, хватается за кобуру и снимает предохранитель. К моему лбу прикасается оружие изящное и, без всяких сомнений, смертоносное.
Хромоэлектрическая пушка, без лишних эмоций комментирует Лант, продолжая заниматься панелью. Голографические схемы мерцают тонкими линиями и напоминают пульсацию вен в живом организме.
Взведенный курок держит меня в напряжении. Ну еще бы! Одно неловкое движение, и моя новая жизнь закончится быстрее, чем пробный период на стриминговом сервисе. Но, вопреки всему, взгляд цепляется за светящиеся росинки, которые стекают по стенкам установки, наполняя
резервуар кристальным сиянием. Этот процесс завораживает и даже успокаивает. Жидкость переливается, будто в ней заключено само сияние звезд. Красиво. Почти как кислотный дождь перед концом света.
Лантан подставляет сосуд под выходной клапан, и из устройства льется субстанция сверкающая, словно расплавленные бриллианты. Я сглатываю. Хлебнуть такой воды сейчас было бы очень кстати, только нельзя забывать, что мое новое тело живет по другим законам.
Каждое движение требует сознательных усилий, даже дыхание становится задачей со звездочкой. Все время я усиленно стараюсь контролировать вдохи и выдохи, но как только открывается новая фича (фича термин, обозначающий дополнительную функцию, прим. ред.) например, слюна, я начинаю путаться в базовых рефлексах, и мое дыхание сбивается. Легкие сигнализируют о нехватке кислорода, рот распахивается в отчаянной попытке схватить воздух, и наружу вырывается фонтан.
Селен стоит слишком близко, чтобы успеть увернуться, и вот блестящие брызги уже впитываются в ее униформу. Как в замедленном кадре, одна крупная капля приземляется ей на щеку и стекает, оставляя мокрый след.
Наступает тишина. Пушка все еще у моего лба. Лант, наблюдающий за происходящим с безопасного расстояния, старается не заржать, Селен медленно моргает.
Ты плюнула в меня? наконец раздается ее потрясенный голос.
Лантан сгибается пополам от смеха. Его плечи трясутся, хвост подрагивает, а уши дергаются в такт гоготу. Я замечаю, как шерсть на загривке приподнимается, словно он переживает самый счастливый момент своей жизни.
Ты же лиса-фенек, Никель! А не верблюд! проговаривает он, задыхаясь. Клянусь, я видел многое, но чтобы слюной отбивались от пушки! Ой, умираю, несите слюноотсос!
Я я не специально! неуверенно лепечу и опускаю ноги на пол. Новое тело подводит опять: пытаюсь встать ага, щас! Ноги разъезжаются, и я плюхаюсь мордой в зеркальный пол.
Селен вдруг меняется в лице: в ее глазах мелькает теплый огонек, она убирает ствол и разражается смехом!
Похоже, у тебя действительно нелады с памятью. Ты бы никогда раньше так не опозорилась! Ты же у нас королева школы!
Я королева? Тогда почему вместо трона у меня тромб? шучу, но никто не оценивает «земной» юмор. Это все правда? Я уже жила здесь?
Не жила, а живешь! Дружишь, сражаешься за правду, ведешь за собой народ! Ты всегда была среди первых в академии «Хаос-Вектор» умная, упорная, находчивая! воодушевляется Селен, ее голос звенит от искреннего восторга.
«Этого не может быть Я же всего лишь мертвая девочка. Что-то здесь не сходится».
Ну как среди первых Вольфрам бы с этим поспорил, лениво встревает Лант. Он подходит ближе и даже одаривает меня взглядом, в котором читается снисхождение. В общем, слушай, Ушастая. Есть Патронум структура, которая рвется к власти в галактике Каппа-Зенит. Галактика у нас пестрая, ее населяют разные расы, но Патронуму это не на руку. Его задача изолировать разумные виды друг от друга и сделать так, чтобы люди жили с людьми, а астрофурии с астрофуриями.
Лантан медленно расправляет пальцы, позволяя когтям полностью высвободиться, затем чуть расслабляет кисть, и они плавно втягиваются обратно. Похоже, он на своем примере демонстрирует мне, кто же такие астрофурии. Я стараюсь повторить трюк с когтями, а Лант продолжает:
Патронум жаждет разделения, чтобы не происходило обмена знаниями. Без науки нет прогресса, а без прогресса проще управлять подданными. Старо как мир: разделяй и властвуй.
Он на секунду делает паузу, а потом добавляет, чуть по-собачьи склонив голову набок:
Кстати, не в первый раз такое провернули. В галактике Млечный Путь был похожий случай: у динозавров отобрали их родную планету. Землю адаптировали под новый вид примерно за 65 миллионов лет, а потом с фанфарами передали новым жильцам людям.
Я моргаю.
Ты сейчас серьезно?
Абсолютно, ухмыляется Лантан. И поверь, динозавры были куда гуманнее своих кожаных преемников.
Мой мир переворачивается с ног на уши, в которые я тут же вцепляюсь лапками! И только сейчас осознаю, какие они огромные. В этом теле каждое движение новое открытие. Мои уши, большие и заостренные, кажутся настоящими локаторами, улавливающими малейшие колебания звуков. Я почти чувствую, как по ним пробегают невидимые волны, словно кто-то настраивает меня на нужную частоту.