Поэтому сейчас, когда передо мной лежит улыбающаяся Никель, а ее щеки окрашивает румянец, на ум приходит только одно объяснение: ошибка 404. Вселенная зависла и не успела обработать мой запрос?
Она дышит. Ее веки дрогнули, глаза янтарный и серый изучают мое окаменевшее лицо. Это невозможно! Это против всех законов Вселенной! И все же ее глаза сверкают знакомым лукавым огоньком.
Внутри меня что-то разорвалось, и я не могу понять, сердце это или разум.
Никель?! Мой голос срывается, дрожа от паники. Что за?! Устройство должно было вернуть тебя на Каппа-Зенит! Что я сделал не так?!
Она пытается улыбнуться шире и тянется ко мне так настойчиво, словно только что не пережила расщепление на атомы. Руки обвивают мою шею, и, прежде чем я успеваю понять, что происходит, ее губы прижимаются к моим. Горячие, требовательные. Ее язык скользит внутрь, не оставляя мне возможности продолжить сбивчивый монолог. Это поцелуй, которого я ждал всю жизнь, да только ему не суждено было сбыться.
Я тяжело дышу, отстраняюсь и пристально смотрю ей в глаза.
Никель, объясни, что произошло! Как ты? проверяю ее пульс.
Она улыбается, в глазах вновь проскакивает лисье плутовство.
Борий, ты хоть представляешь, что значит торчать в умирающем теле восемнадцать лет?! И последние пять сохнуть по твоей человеческой физиономии! Никель прищуривается, ухмыляется, а в голосе скользит легкая хрипотца, в которой угадывается нетерпение. Больше не собираюсь терять ни секунды!
Она не дает мне ответить просто тянется вперед и целует снова. А потом, едва отстранившись, с лукавой улыбкой выдыхает:
Снимай
штаны!
Я моргаю, пытаясь осознать услышанное. Она тянется руками к моей ширинке.
Стоп, стоп! Сам не могу поверить, что произношу это вслух. В смысле торчать в чужом теле? Что ты имеешь в виду?
После инверсии в этом теле нас оказалось двое. Энергия астрофурии, заключенная в человеческую оболочку, не позволила ребенку умереть! Девочка выжила, и из-за этого обратный переход не сработал. Инверсия возможна только при высвобождении энергии из уже неживого тела, а ее сердце продолжало биться. Так мы и жили с Никой, как два скупых пользователя в одном платном аккаунте.
В горле застревает ком. Это не просто теория это реальность! Я подобрался близко, но так и не смог расшифровать этот код.
Ты не узнавала меня, и я решил, что при спуске на голубую планету ты потеряла память!
Нет, не потеряла. Просто не могла подать голос. А теперь мы с землянкой поменялись местами. Вместо моей энергии прибор утащил в космос ее душу.
Мое дыхание перехватывает.
Я все испортил. Подвел всех, кто так на меня рассчитывал! Ты поражена заемной болезнью Патронум захватит «Хаос-Вектор» А сущность человеческой девочки расщепило на атомы!
Я чувствую, что саркомы нет внутри. Голос Никель звучит отрешенно. Будто не открывает долгожданную истину, а зачитывает смертный приговор. Восемнадцать земных лет опухоль питалась моей энергией, что сделало ее уникальной в своем роде. Теперь на борту «Хаос-Вектора» самая мощная сила, которую когда-либо знал космос, и девчонка, которой дали второй шанс
Слова, произнесенные столь беспристрастно, пронзают меня насквозь: она говорит так, словно не хочет верить собственным выводам. Но почему?! Это же лучшее, что могло случиться!
Я любил Никель всю жизнь, но знал, что мы из разных миров. А теперь она здесь, живая, настоящая, в человеческом теле! И она сообщает, что мы дали нашим друзьям шанс на светлое будущее! Может ли день стать еще лучше?!
Ого, кажется, может! Ненасытная фурия в человеческом обличии притягивает меня к себе, словно хочет забыться. На этот раз я не сопротивляюсь.
Голова пульсирует от переизбытка информации, эмоции хлещут через край, я теряю способность критически мыслить! Мои чувства спутаны, логика сгинула в недрах сознания.
Ее губы скользят по моей шее, дыхание обжигает кожу. Руки тянутся к моим плечам медленно находят молнию, стягивают латекс. На спине, вероятнее всего, появляются дразнящие царапины. Мы опускаемся к кровати, я перехватываю ее, крепче прижимаю к себе. Ее тело в моих ладонях живое, горячее, настоящее.
Нежные пальцы поддевают застежку на брюках моего резинового костюма. Он помог мне пережить высоковольтный разряд тока, необходимый для переправки энергии астрофурии назад в космос. Я чувствую, как дыхание Никель становится прерывистым, а движения все более ритмичными.
Глаза янтарный, заряженный сущностью астрофурии, и серый, унаследованный от земной девочки, горят пламенем. Она знает, чего хочет. И это не оставляет мне выбора. Ее тело тянется ко мне, все ее существо жаждет близости. Я отвечаю нежностью: мои руки находят ее талию, скользят вверх, ощупывая каждый изгиб. Ее дыхание становится рваным, пальцы срывают с меня пояс.
Мои губы касаются ключицы, оставляют поцелуи на теплой коже. Легкая сорочка уже не выдерживает натяжения и трещит по швам. Я легко разрываю ее на две половинки, обнажая дрожащее от прикосновений тело. Тонкие руки скользят по моей спине, ногти сильнее впиваются в кожу. Ее дыхание становится глубже, губы приоткрываются, и низкий, чувственный звук срывается с них. Больше никаких преград.