В 1963 году началось серийное изготовление новых ЭВМ БЭСМ-6 (АИ, см. гл 07-17). В серийной машине микросборка процессора теперь состояла из 5 кристаллов по 6-8 тысяч элементов, вместо 9 по 3-5 тысяч. Учитывая, что процессоров в машине стояло 16, экономия получалась более чем ощутимая. В этот период шло освоение новой ЭВМ в организациях, адаптация к ней имеющегося программного обеспечения и написание нового.
НПО 'Научный центр' занималось совершенствованием технологического оборудования и переводом уже имеющихся разработок на техпроцесс 6 мкм. В производстве находились управляющая ЭВМ УМ-1НХ, аэрокосмическая БЦВМ УМ-2К и персональная 'Электроника-64', их нужно было перевести на более современный техпроцесс. Параллельно в НПО разрабатывались перспективные периферийные устройства и следующие модели вычислительных машин: управляющая ЭВМ УМ-2НХ, БЦВМ УМ-4К для космических кораблей и самолётов, и персональная 'Электроника-128', на том же процессоре 6502, но уже сделанном по 6 мкм техпроцессу, и с расширенной до 128 кБ оперативной памятью (АИ)
Башир Искандарович Рамеев модернизировал свой новый стандартный ряд ЭВМ 'Урал-11', '-14', '-16' под новую 32-битную процессорную микросборку, разработанную в ИТМиВТ под общим руководством академика Лебедева и производившуюся серийно в зеленоградском НПО 'Научный центр'. Теперь вместо целого ящика плат с микросхемами малой интеграции основой 'Урала' стала микросборка на 4 кристаллах, устанавливаемая в разъём на материнской плате. Рядом устанавливались платы быстрой полупроводниковой памяти, выполнявшей роль кэша L2. Маленький кэш L1 размещался на плате микросборки. Получалось совсем не так быстро, как при размещении кэша на кристалле процессора, но что делать, если эта технология пока была недостижима. Зато в сравнении
со временем доступа к основной, 'стеклянной' памяти, доступ к кэшу был много быстрее. Время доступа к памяти на ферритовых кольцах было ещё больше.
Архитектура ураловского процессора состояла из 30000 транзисторов и в основном соответствовала схеме процессора ARM-2 (АИ). Что было особенно важно, оба процессора - 'Урала' и БЭСМ-6 - имели единую систему команд, хотя и разную разрядность. У БЭСМ был дополнительный набор команд, обеспечивавший многопроцессорность, добавлявшийся в программу при компиляции. Таким образом, одни и те же программы, написанные на языках высокого уровня, после компиляции на 32-битном и 64-битном компиляторе могли выполняться как на БЭСМ-6, так и на 'Урале'. (АИ) Мнемокоды ассемблера для обеих ЭВМ использовали одни и те же, поэтому ассемблерные подпрограммы и процедуры также были едиными для обеих ЭВМ, хотя и непереносимы в бинарном виде. Зато текст программы на ассемблере можно было переносить с БЭСМ-6 на 'Урал' и обратно, если в программе не использовались инструкции для работы сразу с несколькими процессорами.
(АИ, в реальной истории на тот момент никакие ЭВМ не были полностью совместимы между собой, в архитектурах и разрядностях царил полный зоопарк. Реальная БЭСМ-6 имела разрядность 48 бит, 'Урал-11,- 14, -16' имели разрядность 24 бит, у 'Минска' сначала была разрядность 31 бит, затем вдруг сделали 37 бит. Даже внутри ряда каждая ЭВМ 'Урал' имела собственный транслятор с языка АРМУ ['Автокод Ряда Машин Урал'] на свой машинный язык. Таким образом, совместимость ЭВМ типа 'Урал' была ограниченной и существовала только на уровне автокода АРМУ. Программу можно было переносить с 'младшей' ЭВМ на 'старшую', но не обратно. В АИ с самого начала разрядность стандартизировали по степеням двойки - 4, 8, 16, 32, 64, см. гл. 01-12 и продолжают унифицировать дальше.)
Конструктивно ЭВМ 'Урал-11' вначале собиравшаяся в виде шкафа, теперь изготавливалась в виде стола угловой формы, окружённого периферийными устройствами (https://www.computer-museum.ru/histussr/ural11.htm). У ЭВМ 'Урал-14' и 'Урал-16' были дополнительные шкафы с памятью. По такой схеме в то время собирались практически все ЭВМ.
Применение микросборок повышало не только надёжность ЭВМ, но и производительность труда сборщиков. Там, где раньше на висячий монтаж уходили недели, и ещё недели требовались на отладку и поиск неисправностей и брака, теперь сборка многократно упростилась. Расстановку компонентов на платах выполняли станки с ЧПУ, в полностью автоматизированном режиме. Расставленные элементы паял тот же станок. Микросхемы вставлялись в уже распаянные 'кроватки' пока ещё вручную, но инженеры отдела автоматизации уже занимались решением этой задачи.
Сборщикам оставалось лишь правильно установить платы микросборок в щелевые разъёмы на материнской плате - эту идею Рамееву подсказал Сергей Алексеевич Лебедев, имевший доступ к присланному Веденеевым компьютеру. Помимо практического использования, эта собранная из присланных комплектующих ЭВМ послужила неисчерпаемым источником идей для разработчиков. Аналогичным образом в щелевые разъёмы на плате вставлялись модули тонкоплёночной памяти. Собранные платы проходили комплексную проверку на стенде, после чего сборщики устанавливали их в шкафы и подключали соединительные шины и кабели. Надёжность полупроводниковых ЭВМ выросла в несколько раз. Если первые ламповые машины работали до очередного отказа всего несколько часов, у машин на 'рассыпухе' первого поколения время наработки на отказ составляло сначала десятки, а затем сотни часов, по мере улучшения характеристик элементов, то ЭВМ на микросборках работали без отказов уже десятки тысяч часов. Соответственно, цена одной ЭВМ тоже заметно снизилась.