Влипли, сказал Новиков. Гравитационная ловушка.
Резницкий, поджав губы, внимательно смотрел на черную ракетку, которая летела справа от вездехода.
Сергей Сергеевич, тихонько сказал Новиков, мне очень хочется угостить этих решетчатых тварей плазменной струей.
Чепуха, ответил Резницкий. Это роботы. Они гонят зверей и приняли вездеход за животное, которое сопротивляется. У них, видно, такая программа.
Что же будем делать?
ИПДП позволяет применять оружие только в случае прямого нападения. Прямого нападения нет. Будем выжидать.
Всю ночь вездеход шел, освещая фарами чешуйчатые туловища зверей. Долго тянулось слева не то озеро, не то стеклянная равнина, она отсвечивала розовым. Потом местность стала холмистой. Ящеры, видно, устали, они плелись еле-еле, и вездеход шел на малой скорости в середине стада, и свернуть по-прежнему мешала невидимая стена.
Утро наступило сразу, без рассветных сумерек. Впереди в рыжем склоне холма зияло полукруглое отверстие, и в это отверстие начали втягиваться звери.
Новиков взглянул воспаленными глазами на Резницкого.
Хватит. Надо вылезать из машины. Я в этот чертов туннель не поеду.
Да, пожалуй, отозвался Резницкий.
Он перекинул через плечо ремешок кинокамеры и взял футляр с бортовым журналом. Новиков быстро рассовал по карманам обоймы к плазмострелу, взвалил на спину портативную рацию и выключил двигатель. Затем, преодолевая навалившуюся тяжесть, затянул тормоза и вылез из машины. За ним выполз Резницкий. Перегрузка сразу исчезла. Новиков освобожденно вздохнул и вдруг отшатнулся: на него летела ракетка. Он выхватил плазмострел, но робот деликатно обогнул его. Разведчики отбежали в сторонку. Они смотрели, как несколько роботов повисли вокруг вездехода.
Кишка тонка. Новиков криво усмехнулся. Стараются сдвинуть не выходит Дайте-ка кинокамеру.
Прилетела целая стая роботов. Они окружили машину, выпустили крючковатые манипуляторы. Зарываясь заторможенными гусеницами в землю, подымая клубы пыли, вездеход сдвинулся с места и медленно скрылся в черной дыре туннеля, уже поглотившей зверей. На разведчиков роботы не обратили ни малейшего внимания.
Серые существа
Новиков повеселел.
Сергей Сергеевич, сказал он, я проголодался. Нет ли у вас в кармане баклажанной икры?
Они подкрепились шоколадной пастой и решили немного прогуляться, не отходя, впрочем, далеко от того места, которое запеленговал Прошин. Идти было необыкновенно легко, и воздух был свеж и приятен.
Надо задержаться на этой планете, говорил Резницкий. Чужая разумная жизнь не шутка. Впервые сталкиваемся.
Да, отвечал
в землю лопастью вверх, еще какие-то сооружения, все из того же черного стекла.
Ров был широк, метров двадцать, и заполнен водой, похожей на земную. Разведчики постояли на берегу, вглядываясь в сооружения по ту сторону рва.
Явно центр управления, сказал Новиков. А ров, должно быть, для того, чтобы эти слабоумные не могли прийти и что-нибудь испортить. Они, конечно, бояться воды.
Резницкий хмыкнул.
А мы не боимся воды, правда, Сергей Сергеевич? Новиков искательно посмотрел на биофизика.
Воды мы не боимся, но
ИПДП не предусматривает запрещения форсирования водных преград, быстро сказал Новиков.
Ладно.
Ввиду чрезвычайных обстоятельств Резницкий сделался покладистым. Кроме того, он был очень, очень голоден.
Разведчики разделись и повесили комбинезоны повыше на ветки дерева, чтобы низкорослые обитатели зоны не смогли до них дотянуться. Он и переплыли ров и с некоторой опаской ступили на внутренний берег.
Так! Новиков ладонями согнал воду с тела. Мы здесь, и мы живы. Центр нас не уничтожил. Нам не угрожает опасность. Мы переплыли ров, и мы живы
Помолчите, Алеша, тихо сказал Резницкий. А то я подумаю, что вы трусите.
Я? Трушу? Новиков храбро зашагал к куполу. Тоже мне, психолог, проворчал он себе под нос.
Они осторожно пролезли под широкими клетками решетки. Здесь, под куполом, стояло несколько групп установок, похожих на химические аппараты. Они соединялись причудливо изогнутыми магистралями. В прозрачных голубоватых трубах пульсировала пузырчатая жидкость. На черные корпуса аппаратов были нанесены разноцветными красками сложные комбинации спиралей, прямых и кривых линий.
Ишь, разрисовали, сказал Новиков, разглядывая установку. Напоминает наши печатные схемы
Он представил себе неведомого конструктора, который, с набором кистей и проводящих красок, вдохновенно переносил на корпуса аппаратов то, что рождалось в его напряженном мозгу.
В жуткой тишине рисованные схемы непрерывно меняли свои цвета. Центр работал.
Ну что же, бодрым голосом сказал Новиков. В конце концов, это кибернетическое устройство. Очень совершенная и хорошо защищенная счетно-решающая машина. А раз так, то мы с вами, Сергей Сергеевич
Алеша, прервал его Резницкий. Наклонитесь ко мне, и он прошептал Новикову в ухо: Не надо здесь разговаривать. Он может слушать и анализировать наши разговоры. Оно наверняка наблюдает.
Гм Верно.
И не трогайте ничего руками. Мало ли что, сработает какое-то защитное устройство
Ну, само собой. А говорить давайте эзоповым языком. Машина его не поймет.