Но ведь из этого опыта ничего не вышло, осторожно сказал начальник отдела электронного моделирования, снимая мешавшие ему очки.
Что значит «не вышло»? с негодованием спросил директор. Вы думаете, при первой встрече «Марсианин» должен был броситься на шею «Аристотелю»? А может быть, вы думаете, что они сразу же должны были устроить драку?
Директор строго оглядел притихших сотрудников и неожиданно улыбнулся.
Тогда, три года назад, нам тоже казалось, что произойдет нечто такое Он сделал неопределенный жест рукой. Первый контакт. Романтика. Да. Но ничего не произошло. Они молчали и никак не хотели говорить друг с другом. Несовершенство программирования, ошибки в конструкции. Да. И автоматы были сданы в резервное хранилище. Со строгим предписанием: хранить аккуратно! На всякий случай.
Там все хранят аккуратно, сказала девушка. Специальное помещение, постоянная температура, чистота По ночам дежурит сотрудник.
Какой сотрудник? тихо спросил директор. Разрешите полюбопытствовать: какой сотрудник? И, не дожидаясь ответа, отчеканил: Сторож! Самый обыкновенный сторож! Тот самый сторож, мои уважаемые коллеги, которого вы почтительно зовете дядей Васей.
Дядя
Вася очень добросовестно относится к своим обязанностям, возразила девушка.
Добросовестно, согласился директор, уныло поглаживая бородку. Даже слишком добросовестно. Вчера, в одиннадцать ночи, он позвонил мне и сказал, что эти двое ну, «Марсианин» и «Аристотель» вдруг начали говорить. Вы понимаете, уважаемые коллеги? Они начали говорить. Начали спорить.
О чем? нетерпеливо спросил юноша в ковбойке.
Ах, вас интересует, о чем? очень вежливо сказал директор. Я предвидел это и потому вчера звонил вам. Вам и всем остальным. Но никого не оказалось дома. Да. И к дяде Васе я приехал один. Так вот, «Марсианин» и «Аристотель» действительно спорили. Они орали во всю мощь своих железных глоток. В зале гремело так, словно работал паровой молот.
Значит, опыт все-таки удался! воскликнула девушка. О чем же они спорили?
О чем? спокойно переспросил директор. А вот о чем. «Аристотель» утверждал, что в чемпионате по футболу на первое место в группе «А» выйдет команда «Крылья Советов». А «Марсианин» визгливым и вибрирующим голосом, который для него придумал один фантаст, упрямо повторял: Чепуха, чепуха, чепуха!.. Девяносто семь и шесть десятых процента, Сын Голубой планеты, за то, что победит команда «Динамо». Да! «Аристотель» сыпал фамилиями игроков, ссылался на спортивных обозревателей и и прошу не смеяться! рявкнул директор. Не вижу в этом ничего смешного!
Мы не смеемся, сказала девушка. Мы стараемся не смеяться. Ничего не случилось. Просто эти машины плохо запрограммированы, вот и все.
Вы так думаете? обернулся к ней директор. Так вот, я все выяснил. Дядя Вася, дежуря в хранилище, в течение трех лет слушал все передачи со стадионов. Больше того, кое-кто из вас любил заходить туда по утрам, так сказать, для обсуждения спортивных новостей. Да. И никто не вспомнил, что рядом машины пусть старые и плохие, но машины. Никто не вспомнил, что автоматы имеют акустические приемники и, следовательно, могут
Голос директора потонул в общем смехе.
Не огорчайтесь, пожалуйста, сказал юноша в ковбойке. Автоматы не представляют ценности; они, в сущности, не нужны. Но, если хотите, можно легко убрать эту лишнюю информацию о футболе.
Нет, нет, тут нужно разобраться, возразила девушка. Пусть автоматы считались неудачными, негодными, но теперь они спорят о футболе. Разве это не свидетельствует, что машина может мыслить как человек? То есть, почти как человек.
Директор покачал головой.
Мой юный друг! ехидно сказал он. Это работают блоки анализаторов вероятности, и только. Как можно утверждать, что автоматы мыслят, когда один из них твердит о команде «Крылья Советов», а другой о «Динамо»! Ребенку же ясно: первенство возьмет «Торпедо». Вы когда-нибудь бываете на стадионах?
СТРАННЫЙ ВОПРОС
Вторую половину дачи снимал учитель математики тихий, застенчивый старик. За две недели Скляров, поглощенный работой над статьей для исторического журнала, обменялся со своим соседом лишь несколькими незначащими фразами.
Анатолий Сергеевич закурил сигарету и подошел к окну. Стук повторился. Это был очень странный стук: несколько робких ударов, потом пауза и снова робкие удары.
Скляров застегнул пижаму и вышел на веранду. Математик стоял в дверях своей комнаты.
Извините, пожалуйста, быстро сказал он, увидев Склярова. Я решился потревожить вас Он кашлянул и умолк.
Что случилось, Семен Павлович? спросил профессор, внимательно глядя на соседа.
Старик, как всегда, был одет в черный, тщательно отглаженный костюм. Но по галстуку, слишком яркому и наспех завязанному, Скляров понял, что произошло нечто чрезвычайное.
У Семена Павловича было очень доброе лицо, и сейчас оно показалось Склярову особенно милым и располагающим. Профессор подумал, что такие лица бывают у старых детских врачей, для которых главное орудие потемневший от времени деревянный стетоскоп.
Что же случилось? повторил Скляров.