На заводе все шло своим чередом, Лориэль пользуясь свободными часами напросилась на тренажеры. Просидела почти два часа, рука не очень хорошо справлялась с панелью стабилизаторов. Тетушка оператор, которая все это время выполняла роль навигатора, честно ей сказала:
- Слабенько пока выходит. Даже для курсанта.
Орбитальная группа вернулась с опозданием на два часа. Впечатлений у молодых было на две дивизии.
- Страшно очень! восторженно призналась Ая. Как из атмосферы вышли, темень везде, ничего не видно! Спина аж мокрая!
- Еще раз полетишь?
- Конечно!
Лететь хотели и все остальные, восторг, густо замешанный на страхе и первых впечатлениях, сидел у младших кандаров глубоко. Чтобы чуть приземлить молодых, тетушка отправила всех писать рапорт о полетах и приставила к ним одну из местных оперативниц с наставлением внушить юным пилотом всю важность науки правильно оформлять отчеты.
За неделю до конца обучения вся группа выполнила первый самостоятельный орбитальный полет, за что торжественно были топтаны хвосты. Второй полет, увы, не успевали по времени. Пришел приказ, пока «акула» на орбите, нужно собирать группу в полет. Техники полезли проверять машины, со складом потащили ящики с оборудованием и запасными частями, а Лориэль занялась прочими делами. Весь свободный вес набрали конфетами и чаем, все документы подготовили.
- Синхронизаторы купили? Зарегистрировали? спросила Лориэль у девчонок.
- Так точно.
Дилька, запихивая
конфеты в сумку, улыбалась. Пришлось прочитать длинную лекцию, что чай и конфеты не для торговли. Обменять раз на раз это норма, а вот продавать залет. Молодым было велено чай и конфеты передать в руки Искре.
- Вас встретит кто-то из старших, или на «акуле», или перед разгрузкой. Про подарки скажите сразу и передайте Искре, ее ни с кем не спутаете, - повторила еще раз Лориэль. Сами ничего выменивать не пробуйте, можете нарваться. Вы для флота мелочь, вам еще служить и служить. Покажите себя будет к вам другое отношение. Главное никому ничего не доказывать, просто делайте свое дело. Летать спокойно, без нервов, без выкрутасов. Старших по отряду слушать во все уши. Я в отряде самая бестолковая из пилотов была, у остальных вам точно есть чему поучиться. Ясно? И не ныть. Первое время будете, скорее всего, летать по тылам. У «ласточек» очень много работы, скучать не придется.
На прощание опять подписали журнал, оставив часть листов пустыми. Все получили по хвосту и разошлись по машинам. Пилотами, правда, заводские тетушки. Молодые повздыхали, но куда деваться.
Когда «ласточки» уверенно пошли в темное ночное небо, Лориэль направилась в канцелярию сдавать документы.
- Что теперь думаешь делать? спросила ее Хирондэль попозже.
- Завтра дочек обещала на речку свозить. А потом поеду подавать документы на восстановление.
- Хорошо, - мастер кивнула.
На речке Лориэль и сама немного поплавала. Вода только начала набирать тепло, для протеза хорошо, не греется. Девочки отогревались на горячем песке. Протез Лориэль прятала под полотенцем, хоть на пляже почти никого, но выглядело железное чудо пугающее. Ее-то девочки уже привыкшие, а остальным лучше лишний раз не видеть.
С утра вместо подачи заявлений пришлось ехать в наградной отдел. Неожиданно позвонили и очень вежливо попросили приехать.
- Только не говорите, что очередная неожиданная награда! - сказала Лориэль
- Нет, - девица на экране терминала помотала головой. Статут высоких наград сменился. Вместо нашивки нужно носить медаль особого типа. На месте все расскажем, старший кандар.
В наградном отделе пришлось поскучать почти час. Перед Лориэль извинялись раз пять, пока, наконец, откуда-то не привезли коробки с медалями. Еще час искали медали с нужным номером. Красивая награда вышла, куда приятнее нашивки. Серебряный шильдик с черной окантовкой и сверкающая медаль в виде щита. Просто и лаконично. На парадном мундире носится сам орден, на другой форме именно сопутствующая ему медаль. Лориэль прямо в кабинете и примерила выглядит намного лучше нелепой нашивки. Расписалась в получении, посмотрела на время и решила поехать в социальную службу. Смех смехом, разрешение на восстановление по службе нынче нужно подавать через гражданские органы.
Возле дверей главного управления социальной службы по местному региону царило непонятное оживление. Огромные двери распахнуты, половина прохода отгорожены вниз до самой дороги. По огороженной части бегали туда-сюда девки в робах с коробками. На дверях, на окнах, на терминалах красовалась надпись «Приносим свои изменения. У нас реорганизация». Кто-то даже вынес и поставил у входа вывеску с такой же надписью.
Однако суета не отменяла работы социальной службы, только создавала тесноту и суматоху. Причем реорганизация или кто что подразумевал под этим словом коснулась далеко не все отделы. К большому сожалению, нужный отдел, который еще надо было постараться найти, нововведения задели. Все шесть кабинетов, по три с каждой стороны, одиноко сияли пустотой из-за своих огромный витражных окон. Внутри ничего не было, только в ближней комнате остался один стол, за которым сидела оператор, за ее спиной стояла грозного вида хмурая тетка. Темная, как грязный барсук, и с каким-то диким взглядом. Еще в одном кабинете три девчонки перематывали веревками последние ящики. Больше тут никого не было.