Вот! с торжественным злорадством заявил Сарк, как будто всю жизнь мечтал организовать другу мигрень. Теперь всё по-честному.
Какого с трудом пробормотал Аль.
Такого! За свою глупость надо платить самостоятельно, а не сваливать свои откаты на удачно подвернувшуюся под руку девушку, принимающую всё с потрясающей безропотностью.
Какие откаты? опять одновременно спросили мы.
Эмоциональные, туманно сообщил Сарк и, покачав головой, полез в висящую на стене аптечку.
Что с ним? с тревогой оглянулась я на творца, пододвигаясь поближе к Карту и участливо поглаживая его по плечу, потому что просто не знала больше, как ему помочь живой ветер был бледный в зеленцу. Вцепившись в голову обеими руками, он медленно раскачивался из стороны в сторону.
Плохо ему, сообщил доктор Рамлен, набирая в неизвестно откуда взятый шприц мутно-белую жидкость из какого-то пузырька без этикетки. Поймав мой испуганный взгляд, ободряюще улыбнулся. Нет, это всего лишь обезболивающее. Так подействует быстрее, а я хочу высказать этому альтернативно одарённому товарищу всё, что о нём думаю, как можно скорее, после чего с чистой совестью уйти спать. Руку давай, обратился он уже к страдальцу.
О том, что укол начал действовать, мы узнали, когда несчастный оставил свою голову в покое и недобро воззрился на целителя.
Ты что сделал?
Я? наигранно удивился тот, ничуть не пристыженный. Я восстановил равновесие промеж вас двоих, а теперь ты выслушаешь короткую лекцию о дружбе и взаимопонимании! и он привалился к дверному косяку. Значит так, мой бестолковый
друг. Насколько я могу судить, ты себя нынче попросту загонял. Видел когда-нибудь загнанную лошадь, которая вот-вот откинет копыта? Сообщаю: это был ты. Если собираешься задать мне глупый вопрос, почему так получилось отвечу. Сбавь обороты и больше отдыхай, потому что теперь ты уже не совсем то, что было раньше. Природа твоя стала более человеческой, и, соответственно, добавилось человеческих слабостей. В частности, ты теперь обречён уставать, как прочие ничтожные смертные. Понятное дело, натренироваться можно, и выносливость возрастёт, пусть не до прежнего уровня. Но пока надо очень аккуратно следить за собственным состоянием.
Но как же я
До сих пор за тебя страдала Ау, хмыкнул Сарк. Ты давишь в себе все признаки усталости, и они по пути наименьшего сопротивления сыплются на неё, методично втаптывая непривычную к такому состоянию девушку в пучину депрессии. Я же говорил, вы теперь выглядите как одно существо; видимо, связь действительно есть, и она весьма глубокая. Всё, надоело мне тут с вами, махнул он рукой и демонстративно зевнул. Я спать, а вы уж как-нибудь сами разбирайтесь, и вышел.
Мы некоторое время помолчали, потом я, не выдержав, принялась убирать со стола. После выпитого кофе спать категорически расхотелось, а в голове пинались и толкались локтями, в попытках завладеть моим вниманием, многочисленные мысли. Закончив с уборкой, секунду поколебалась и подошла к молчаливо понурившемуся на своём стуле ветру в человечьей шкуре и осторожно погладила по голове.
Не расстраивайся, никуда от тебя эти преступники не сбегут, даже если гоняться за ними не столь интенсивно.
Он шумно вздохнул и бесцеремонно притянул меня к себе, обхватив где-то в районе бёдер и прижавшись щекой к животу. Я, сперва растерявшись, вновь принялась осторожно приглаживать топорщащиеся пряди.
Расскажи, что тебя так тревожит? наконец, решилась я. Мне кажется, тебя что-то очень беспокоит, но я не знаю, что. Всё то же дело? Эта странная секта?
Мужчина снова вздохнул, ослабил хватку и посмотрел на меня снизу вверх. Заглянув ему в глаза, я вздрогнула от почти физического ощущения боли: их синий цвет, так поразивший меня в самом начале знакомства, за который он давно уже получил своё прилипчивое прозвище, будто потускнел и выцвел. Я кончиками пальцев осторожно погладила его по скуле. На мгновение зажмурившись, он решительно тряхнул головой.
Прав был Сарк. Устал, пробормотал живой ветер. Бегаешь, бегаешь, а толку А кофе ещё остался?
Сейчас сварю, я улыбнулась уголками губ. Что-то не так?
Всё не так. Это неприятно. Такое ощущение, что они знают каждый мой новый шаг. Все нити обрываются, стоит к ним прикоснуться. Люди исчезают, стоит лишь пожелать с ними поговорить. Как это может быть? Ведь даже теоретически утечка невозможна, если только я сам во сне не сообщаю противнику планы на завтрашний день, он вздохнул, потирая лоб. Поднялся на ноги, прошёлся туда-сюда и примостился на уголке стола.
А почему ты никогда не сидишь на стульях? вдруг спросила я, сообразив, что секунду назад наблюдала один из тех редких моментов.
Да? неподдельно удивился он, оглядываясь. Что, правда? растерянно уставился на меня. Не замечал никогда, привычка, он хмыкнул, погружаясь в задумчивость; застывший взгляд уткнулся в дверной порог, и катраль будто заснул с закрытыми глазами. Интересно, я вот по привычке продолжаю так его называть. Но он же ведь уже не совсем тот, кто был. Или совсем не тот?
Можно, я скажу одну вещь? поинтересовалась я, подходя к Алю с парящей чашкой в одной руке и стаканом воды для себя в другой. Моргнув и сфокусировав взгляд уже на мне, следователь забрал напиток, благодарно кивнул и вопросительным взглядом поощрил на продолжение. Садиться я не стала, чтобы не приходилось задирать голову, и тоже притулилась рядом на краешке стола. Не помню, в какой книжке, и к чему там это было сказано, но мне попадалась интересная аллегория. Нельзя ударить палкой перо оно всегда быстрее на дуновение ветра.