Почему бы и не да?
Оригинальный ответ! хихикнула она, привычным движением убрала с глаз отросшую челку и еще раз доказала, что является Земляничкой задала терзающий ее вопрос, что называется, в лоб: Слушай, Лют, до меня дошли слухи о том, что ты участвуешь в тонкой настройке «Искорки» Суккубы чуть ли не перед каждой гонкой. Скажи, это правда?
И да, и нет! вздохнул я, насладился непониманием, появившемся во взгляде одноклассницы, а потом озвучил кусочек легенды, придуманной моей «любимой тетушкой»: Тут, в России, еще принимаю некоторое участие. А за границу еще не выезжал из-за отсутствия загранпаспорта.
Так эту вкладка в паспорте любого из родителей делается от силы за двое суток!
Ты забыла о том, что я сирота напомнил я, удивился румянцу стыда, появившемуся на щечках дворянки, и решил дальше не давить: Впрочем, с недавних пор у меня появился опекун фактический дед. Но по ряду причин он не хотел светить мои таланты. А теперь, когда я поступил в Императорский Лицей, махнул рукой и позволил дочке делать все, что ей заблагорассудится.
То есть, вы хотите сказать, что в феврале поедете на чемпионат Европы в Италию насмешливо поинтересовался Жемчужников, нарисовавшись рядом со Ждановой.
Я утвердительно кивнул. Молча. Ибо общаться с этим слизняком считал ниже своего достоинства.
Да кому вы там нужны! язвительно воскликнул он и нарвался на ледяной взгляд Землянички:
Петенька, мы с Лютобором Игоревичем разговариваем НЕ С ВАМИ. Поэтому извольте заткнуться и забиться под свой стол. Или, как вариант, возмутиться моим хамством и хоть раз в жизни вызвать обидчицу на дуэль!
Я думал, что парень взбесится. Ан нет утерся, опустил взгляд и с видом побитой собаки уперся в конец помещения.
Как ни прискорбно в этом признаваться, но ты был прав далеко не каждый благородный имеет право так называться! презрительно скривилась Жданова, забыла о существовании Жемчужникова и восхитила: Садись, а то у меня миллион вопросов, и ты замаешься стоять!
Сел, отрешился от возмущенного ропота одноклассников, поймал ее взгляд и вопросительно мотнул головой.
Можешь показать ДУА? облизав губки и молитвенно сложив ладони перед грудью, спросила она.
Я открыл соответствующую программу, нашел официальный документ и вывел на экран комма.
Виктория прочитала текст, забитый в графу «Категория», и изумленно посмотрела на меня:
Доступ к управлению спортивными автомобилями? Что за бред
Ну-у-у, гонять на «Шквале», «Искорке» или, к примеру, тюнинговом «Кайзере» мне разрешено с преувеличенно серьезным видом сообщил я. А вот садиться за руль какой-нибудь «Лани» или, к примеру, «Континента» нет. Ибо могу убиться
от скуки? съязвила она, затем заявила, что подобное «исключение из правил» выглядит форменным издевательством над здравым смыслом, посмотрела на часы и предложила отправить Валентину за третий стол. В компанию к личному телохранителю самой Ждановой. Дабы «нам не было необходимости разбегаться на время уроков»!
Ви-и-ик? вкрадчиво начал я, как только она замолчала.
Ау? проворковала она.
Ты помнишь формулировку моего представления классу?
Тут взгляд девочки потемнел, а улыбка погасла:
Хм
Ага! подтвердил я. Я на самом деле люблю учиться, поэтому во время уроков сосредотачиваюсь на самих уроках. Поймешь и примешь мне будет приятно. Нет как-нибудь переживу.
А он, как я посмотрю, совсем безбашенный! донеслось откуда-то из-за моей спины, и Жданова сорвала обиду на Елизавете Тимофеевне:
Еще одно слово в таком тоне и я заставлю вас проглотить половину передних зубов: этот парень, в отличие от вас и большинства моих знакомых, не боится говорить правду даже тогда, когда это невыгодно!
На этом начинающийся конфликт временно прервался. Из-за того, что на пороге кабинета появилась его хозяйка.
Следующие минут восемь-десять прошли по стандартному сценарию Марина Викторовна проверяла, насколько хорошо мы усвоили пройденный материал, задавая на редкость заковыристые вопросы. А потом плотоядно ухмыльнулась и толкнула небольшую речь, в которой, фактически, поставила знак равенства между понятиями
«дворянин», «интеллигентный человек» и «поэт».
Как и следовало ожидать, эта провокация возмутила всех «не поэтов». А так как на уроках этого преподавателя любые споры «по делу» только приветствовались, то Евгения Евдокимова, конечно же, высказала свое «фи». Причем весьма аргументированно, хотя, местами, и не очень логично.
После нее Лисицина внимательно выслушала еще несколько учеников. Что интересно, ни на миг не прекращая прогуливаться между столами. А затем задержалась возле моего, резко развернулась ко мне лицом и поймала взгляд:
А что скажете вы, Лютобор Игоревич?
В принципе, ее интерес объяснялся предельно просто: не далее, как на прошлом уроке я не согласился с мнением княжича Константина, высказал свое и переборщил с оригинальностью подачи информации. Вот женщине и захотелось разобраться в моем мировоззрении.
Отыгрывать назад или каким-либо образом показывать неуверенность в этом обществе было нельзя, поэтому я неспешно встал и пожал плечами: