Он поколебался немного, поджал губы.
Утро субботы Я знаю, что по субботам вы в Штатах не работаете. Банки тоже закрыты. Вам рассказали бы какую-нибудь историю, чтобы успокоить до утра понедельника. Но к тому времени, когда вы стали бы подозревать, что с чеком не все в порядке, Дарроу был бы далеко Да, протянул он, я думаю, что именно в этом была причина всего того, что вам наговорил Дарроу, причина всех его приготовлений.
Его взгляд, который до этого был сконцентрирован где-то внутри, вновь обратился на Рассела, а тон опять стал деловым.
Придется мне просить авиакомпанию аннулировать ваш заказ на билет, сказал он, надеюсь, вы понимаете
Вошла стенографистка с показаниями Рассела. Когда тот взял их, чтобы проверить и подписать, зазвонил телефон.
Просматривая показания, Рассел краем уха прислушивался к вежливому телефонному разговору по-испански. Повесив трубку, Квесада сказал:
По-видимому, у вас здесь есть друзья. Он показал на телефон. Кто-то уже звонил по поводу вас консулу и тот спросил меня о вашем положении и о моих планах. Я сообщил ему, что вы уже уходите.
Комиссар прошел к двери и открыл ее, глаза его вновь стали жесткими.
Сегодня вечером вы сделали большую глупость, сказал он, причем отнюдь не в панике, как утверждаете. Будем надеяться, удастся доказать, что рассказали вы правду Спокойной ночи, мистер Рассел.
В приемной, где сидели четверо, было душно и влажно после кабинета с кондиционером. Трое присутствовавших были полицейскими, но Рассел видел только девушку, которая поднялась ему навстречу и улыбнулась.
Это вы звонили консулу? спросил он.
Я думала, что кто-то должен это сделать, ответила Клер. Кто знал, что еще может произойти, а они, она кивнула на двух детективов и стенографистку, сказали, что я могу воспользоваться телефоном, так что Она сделала паузу и добавила: Так все в порядке? Вы уже можете идти?
От этой самой приятной неожиданности, которая случилась с ним за столь долгое время, он с трудом нашелся, что ответить. Мысль о том, что она сделала, сам факт, что она ждала его, сочувствие, которое подсказало ей так поступить, высекли в нем искру, стремительно разжегшую пожар, странным образом лишивший его дара речи. Джим откашлялся и улыбнулся ей, млея от счастья и забыв про все неприятности.
Пойдемте, сказал он, так как ничего другого не пришло в голову. И он взял ее за руку и повел.
10
непривычных для него чувств.
На другой стороне улицы стоял потрепанный автомобиль, и, увидев экскурсионный значок на ветровом стекле, Джим остановился справиться у водителя, крупного мулата в помятом костюме и соломенной шляпе, сколько тот возьмет до отеля.
Доллар с четвертью.
Даю доллар.
Уже слишком поздно, сэр.
Рассел чувствовал себя настолько уверенно, что решил поторговаться.
Доллар, покачал он головой, отступая назад.
Водитель улыбнулся, вышел и открыл заднюю дверь.
Я считаю, лучше ехать, чем стоять на месте, признал он, но эти чертовы развалюхи жрут такую уйму бензина
Рассел был готов согласиться, ибо на вид автомобилю было не меньше двадцати лет и сзади у него оказалось больше места, чем на обоих сиденьях в современных машинах. Зато когда автомобиль двинулся, они удобно вытянули ноги и откинулись назад на потертых кожаных сиденьях и руки их касались друг друга.
Секунду или две Рассел размышлял, не обнять ли плечи, которые оказались так близко. Ему казалось, что как раз это и нужно сделать, к тому же у него было чувство, что она не станет возражать. Собственно, колебаться его заставляла не робость, а просто понимание того, что сейчас все чудесно, и боязнь все испортить. Так что он только слегка повернулся, чтобы ее лучше видеть, ощущая приятную тяжесть ее руки, и внезапно обнаружил, что рассказывает ей все, что случилось, и у него растет чувство, что она его девушка, что он знает ее уже много недель. Ему не пришло в голову, что их толкнуло друг к другу общее чувство одиночества и опасности; просто он знал, что это так.
Она слушала, время от времени поднимая на него глаза, так что он мог видеть нежную линию рта и пляшущие огоньки в ее глазах отсветы проносившихся мимо уличных фонарей. Автомобиль катился мягко, двигаясь плавно, хотя и медленно, водитель скромно помалкивал, а они разговаривали вполголоса, размышляя над тем, кто убил Макса Дарроу, и не находили ответа. Затем, когда они ехали по почти опустевшей Виа Эспанья, она заговорила о своем отце.
Он был лоцманом? спросил Рассел.
Да. До тех пор пока его не заставили уйти в отставку Я считаю, что это очень глупый закон, добавила она с неожиданным возмущением. Это все правительство
Да?
Каждый, кто работает здесь на них, должен уходить в отставку в шестьдесят два года. И не только уходить в отставку, но и уезжать.
Уезжать из страны?
Нет, уезжать из зоны. Так как здесь все принадлежит государству. До тех пор пока вы работаете на них, можете арендовать квартиру. А когда вы ушли в отставку, вам предоставляют какое-то время для подготовки к отъезду. Можно переехать в отель «Тиволи», но только на шестьдесят дней или что-то в этом роде. Затем вы можете попытаться найти себе место в Панаме или вернуться домой. Моему отцу так здесь нравилось