Великий господин, мой брат никого не любит. А добрый друг господина Пасера, господин Накхт, женат на бывшей супруге Семеркета. Я не думаю, что Семеркет станет выказывать благоволение к господину Пасеру.
Накхт Хранитель гарема фараона?
Да, великий господин.
Дела идут все лучше и лучше, весело прокаркал Тох. Но разве не должен Семеркет в таком случае благоволить к Паверо, чтобы отомстить Накхту?
О нет, великий господин. Он никогда так не поступит.
Почему же?
Ненри сглотнул.
Потому что Потому что он сказал мне, что считает господина Паверо Голос писца замер.
Ну? Тох начал терять терпение.
Э-э Он назвал его старым кляузником с засранными мозгами, великий господин.
Комната взорвалась смехом. Паверо на своем стуле застыл, его смуглое лицо побагровело.
Молчать! грубо взревел старый министр. Еще раз устроите гвалт и я очищу эту комнату.
Он снова повернулся к Ненри.
Похоже, твой брат очень желчный человек.
О да, великий господин, с готовностью закивал писец. Он уважает только одно перо правды госпожи Маат.
Паверо негодующе встал.
Я протестую! Назначение такого человека приверженца Сета, как сказал о нем его собственный брат оскорбит богов! Ничего хорошего из этого не выйдет.
Но Тох, не обратив на него внимания, обратился к Ненри:
Приведи ко мне этого человека.
И сделал жест, показывавший, что аудиенция закончена.
Министр встал с трона и, слегка споткнувшись, вышел наружу, чтобы облегчиться после пива и пальмового вина.
Паверо, злобно посмотрев на Ненри и Пасера, громко и возмущенно выдохнул и зашагал обратно к речной барке. Писец и его начальник остались в передней храма. Пасер упорно хранил молчание.
Надеюсь, вы не думаете, господин, что я слишком поспешил, предлагая моего брата начал писец.
Я должен бы тебя отлупить, категорически заявил чиновник. Никогда больше не поступай так, Ненри, не переговорив сначала со мной.
Да, господин. Я был не прав, господин. Больше этого не повторится.
Градоправитель Восточных Фив засмеялся и хлопнул огромной ручищей по спине дрожащего писца.
Не торопись, Ненри. Ты поступил неверно, не обсудив это со мной. Но сам план правильный.
Господин?
Пасер снова засмеялся.
Ты видел, как разозлился Старый Кошмар? Хи-хи-хи! Да только ради этого дело стоило начать! Но почти сразу на его лице промелькнула тень дурного предчувствия. И все-таки я считаю, есть причина, по которой Паверо хочет руководить этим разбирательством. Я не доверяю ему. Никогда не доверял Твой пьяница-брат, возможно, то, что нам нужно. И я собираюсь помочь ему всем, чем смогу.
Градоправитель живо повернулся и вышел.
Только после того, как он исчез, Ненри понял, хотя и смутно, что градоправитель Пасер назвал Семеркета «твой пьяница-брат». Откуда градоправитель мог знать? Если только не
Но не успели мысли писца сделать следующий круг, как его кликнули к паланкину пора вернуться в центр города и начать поиски Семеркета. Одни боги знают, в каких грязных местах он может находиться.
Свет лился через окно в комнату, и жена заботливо склонялась над мужем, лежащим на тюфяке.
Семеркет с наслаждением вздохнул. Он всегда знал, что Найя к нему вернется. Они слишком любили друг друга, чтобы случилось иначе.
Потом на полях вдалеке он увидел птиц.
Найя! счастливо крикнул он и показал на них, не вставая с постели. Найя, посмотри! Там, в бороздах, птенцы ибиса!
Он знал, как жена любит этих маленьких птиц, тычущих в борозды своими длинными черными клювами.
Семеркет отвел взгляд от залитого солнцем окна, и уголки его рта опустились.
Кто-то другой Не Найя Кто-то склонился над ним.
Когда эта женщина увидела, что Семеркет открыл глаза, она окликнула его по имени. Он услышал ее голос, словно бы пришедший из огромной дали. И это не голос Найи.
Семеркет заморгал,
пытаясь вернуться в залитую солнцем комнату со слюдяным окошком. Он просто должен закрыть глаза и они с женой снова окажутся в кирпичном доме, и зайцы будут воровать с полей пшеницу
Нет, не зайцы А кто?
Птенцы ибиса, прошептал он и улыбнулся.
Женщина встала на полу на колени рядом с ним и потрогала его лоб.
Птенцы ибиса? Семеркет, вы меня пугаете. Пожалуйста, не говорите так!
Он испытал немалое потрясение, когда странная незнакомка снова нагнулась и погладила его стриженные черные волосы, но едва осознал, что его так потрясло. Семеркет стряхнул ее руку.
Ты не Найя, пробормотал он себе негромко.
Пожалуйста, вставайте, Семеркет. Если в вашем кушаке нет меди на добавочную выпивку, вас заставят уйти домой. Вы в любом случае должны уйти домой.
О чем она толкует? Он уже дома.
Занавеску в дверном проеме откинул внезапный порыв влажного ветра. Сирийский евнух проводил к тюфяку еще одного человека худого, с бритой головой. Его лицо было пиршеством тиков и подергиваний, он держал у носа платок, чтобы спастись от запаха прокисшего вина и рвоты.
Да, сказал нервный человек. Да. Это мой брат.
Семеркет услышал звяканье, когда медь перешла из рук в руки.
Ненри?
Он хотел спросить, почему его брат здесь, у него в доме, но нарастающая паника заглушила его любопытство. Семеркет сел. Где Найя? Где слюдяное оконце? Что случилось с его маленьким домом со стенами из слепленных из ила кирпичей?