С помощью перочинного ножа я выкопал ямку глубиной двенадцать дюймов. Затем бережно опустил туда крохотные косточки, предварительно положив крохотный череп, перевернув его должным образом. Остальные я сложил так, как они шли в теле. Следуя указаниям флестрин-наздака, я засыпал могилу землей, а затем, по его просьбе, утоптал. На мой вопрос следует ли как-то пометить захоронение, Гурго ответил отрицательно.
Вообще, заметил он, будет лучше для вас, Куинбус Флестрин, если вы забудете об этой находке. Всякое возвращение к темной истории бывшего храма может не лучшим образом сказаться на вашей судьбе. Мы исполнили свой долг похоронили умершего должным образом. Все прочее не касается ни вас, ни меня.
Но каким образом чужое прошлое может повлиять на мое нынешнее положение? удивленно спросил я.
Н-ну замялся кормолап. Как бы Впрочем, если вы поклянетесь молчать, я скажу вам.
Разумеется, я поклялся.
Гурго предварительно огляделся по сторонам и попросил меня осмотреть окрестности с высоты моего роста. Я убедил моего друга в том, что вокруг в радиусе двухсот футов нет ни одного соглядатая, и помог ему забраться
на мое плечо. Приблизившись к моему уху, он сказал, да так тихо, что я едва смог разобрать его слова:
Близится война с Блефуску.
Ну и что? Я все еще не понимал его опасений. О возможной войне с соседним островным государством в последние дни говорил едва ли не каждый второй лилипут, пришедший на меня поглазеть. Разумеется, говорили о войне не со мной, просто я слышал эти разговоры. Какое отношение имеет будущая война к прошлому храма?
У его величества в отношении вас грандиозные планы, пояснил Гурго. А поскольку подстрекателями к новой войне, как это бывало уже не раз, выступают нечестивые тупоконечники, укрывшиеся в Блефуску, всякое расследование, касающееся корней давней вражды, может быть истолковано как угодно.
Сказав это, он велел мне присесть. Подчинившись, я опустил руку, и Гурго быстро сбежал по ней на землю. Оставаясь на корточках, я поинтересовался, стараясь говорить вполголоса:
Но почему вы полагаете, что злодейское убийство связано с Крампусом Тергартом?
Крампус Тергарт Великий Раскол. Именно так называли в Лилипутии начало смертельной вражды, некогда расколовшей общество. Мой вопрос, похоже, немного смутил кормолапа.
Н-ну промямлил он. Что ж тут непонятного, Куинбус Флестрин? Не вы ли сказали, что, по вашему мнению, несчастный был похоронен вверх головой?
Да, но вы же сами сказали, что злодеи могли так поступить, чтобы лишить свою жертву посмертного воздаяния, напомнил я.
Он досадливо подпрыгнул на месте:
Я думаю, что мы все-таки имеем дело с еретиками, и, не давая мне вновь возразить, закончил: Ваш интерес к прошлому бывшего храма ваши враги истолкуют как склонность к ереси. И тогда вам придется туго законы империи против еретиков весьма жестоки. То есть, я хотел сказать, справедливы, но очень суровы.
4
Вот как выглядело начало этой вражды, самой кровопролитной в истории Лилипутии и ее соседа империи Блефуску, со слов главного секретаря (тюрлилака) Тайного совета, его превосходительства Рельдреселя. Главный секретарь был вторым после Гурго высокопоставленным лилипутом, с которым у меня сложились дружеские отношения. Правда, в отличие от кормолапа, тюрлилак посещал меня гораздо реже, ибо общение со мною никак не входило в его служебные обязанности. Обыкновенно мы встречались во время утренних посещений, о которых я говорил ранее. Беседовал я с ним охотно, ибо Рельдресель отличался от многих придворных здравым умом и широким кругозором, снискавшим ему опасную славу вольнодумца.
Итак, вот что поведал мне во время одного из утренних визитов тюрлилак.
«Дед нынешнего императора, будучи ребенком, порезал себе палец за завтраком, разбивая яйцо древним способом с тупого конца. Тогда император, отец поранившегося принца, обнародовал указ, предписывающий всем его подданным под страхом строгого наказания разбивать яйца с острого конца. Этот закон до такой степени озлобил население, что, по словам наших летописей, был причиной шести восстаний, во время которых один император потерял жизнь, а другой корону. Мятежи эти постоянно разжигались монархами Блефуску, а после их подавления изгнанники всегда находили приют в этой империи. Насчитывают до одиннадцати тысяч фанатиков, которые в течение этого времени пошли на казнь, лишь бы не разбивать яйца с острого конца».
Впервые услыхав все это, я выразил недоумение относительно того, что сугубо кулинарная проблема оказалась столь значимой для двух весьма многочисленных народов. Рельдресель же возразил на это, указав, что проблема отнюдь не кулинарного свойства.
Вы просто не понимаете, Куинбус Флестрин, сдержанно ответил Рельдресель. Согласно откровению великого пророка Люстрога, изложенному в четвертой главе священной книги Блундекраль, мир есть яйцо в скорлупе, и солнце желток его. Всякое яйцо имеет острый и тупой конец, и мировое яйцо не исключение. Куркуран, Бог-наседка, снесший мировое яйцо, защищает его от Наркуркура, Бога-яйцееда. Но в конце времен Куркуран уступит Наркуркуру. Бог-яйцеед расколет скорлупу мирового яйца своим смертоносным клювом тут Рельдресель сделал небольшую паузу. Дальнейшие толкования уже не содержатся в Блундекрале. Священная книга завершается следующими словами пророка Люстрога: «Все истинно верующие да разбивают яйца с того конца, с какого удобнее».