И вот слабый крик.
В мгновение ока Том оказался в тоннеле, из которого донесся крик. Тоннель почти сразу заканчивался тупиком вертикальным стволом шахты, окруженной заграждением. Шахта была слишком глубокой, и луч фонарика не достигал ее дна. Спуститься вниз не представлялось возможным кругом ни лестниц, ни веревок. Том поискал глазами и не увидел ничего, что могло бы облегчить спуск.
Он осмотрел неровные края шахты, и в голову ему пришла одна мысль. Том снял свои итальянские ботинки, потом носки, и бросил их вниз, считая, за какое время они достигнут дна. Ботинки летели где-то секунду значит, тут примерно 32 фута.
Засунув пистолет за пояс и взяв фонарь в зубы, Том схватился за ограждение и перелез через край, упираясь босыми ногами в голый камень. Вытянул одну ногу, переместил вес тела чуть в сторону, нашел, за что взяться руками сверху, и медленно, с сильно бьющимся сердцем, пополз вниз по стволу шахты. Когда-то Том немного занимался альпинизмом, и теперь жалел, что мало.
Другая нога опускается вниз, потом перемещаются руки Он оступился, и на один страшный миг ему показалось все, падение неминуемо. Острые камни врезались в пальцы ног. Том спускался невероятно медленно и наконец, с огромным облегчением почувствовал под собой твердую землю. Посветив вокруг, поднял носки и ботинки, обулся. Оглядевшись, понял, что очутился в очередном тоннеле, уходящем прямо в толщу горы. Прислушался все было тихо.
Том побежал по тоннелю правда, небыстро и, остановившись через несколько сот ярдов, снова прислушался. Фонарь светил тусклее: садились батарейки, и до того никуда не годные. Том пошел дальше, поминутно замирая и вслушиваясь. Сзади донесся звук, похожий на сдавленный вопль. Том выключил фонарь и, затаив дыхание, буквально превратился в слух. Мужской голос раздавался все еще как будто издалека, но уже гораздо отчетливее. Удалось разобрать слова.
«Я знаю, ты там, наверху. Спускайся, а то стрелять буду».
Том слушал. Сердце его колотилось.
«Слышишь ты меня?»
Том испытал такое огромное облегчение, что едва устоял на ногах. Салли жива и, по всей видимости, свободна. Он напряг слух, пытаясь определить, откуда доносится голос.
«Тебе крышка, сука!»
От этих слов Тома внезапно переполнила ярость, и на мгновение у него занялось дыхание. Он прошел футов двадцать и вернулся обратно. Звук, похоже, шел снизу, будто бы пробиваясь сквозь толщу породы. Но разве Салли и похититель могут быть внизу? Слева от себя, футах приблизительно в десяти, Том заметил паутину трещин, которые разбегались по каменному полу, просевшему и покрытому неровностями. Он опустился на колени, вытянул руку над одной из трещин. Снизу поднимался прохладный воздух. Том приложил ухо к трещине.
Неожиданно громыхнуло стреляли из крупнокалиберного пистолета. Тут же раздался пронзительный крик, прозвучавший так близко от уха Тома, что он вздрогнул.
22
Лейтенант вытащил из нагрудного кармана сигарету, сунул ее в зубы. Курить в служебной машине не полагалось, но ему давно уже стало наплевать на такую ерунду.
Может, Бродбент уже и Камбрес Пасс успел проехать, сказал Эрнандес.
Уиллер глубоко затянулся.
Нет, не может быть. Полиция регистрировала все автомобили, проходившие через этот пункт, и байлеровской колымаги среди них не было. На дорожной заставе к югу от Эспаколы он тоже не появлялся.
Он мог бросить машину в Эспаколе, прямо в чистом поле, и скрыться в мотеле или еще где.
Мог. Только наверняка этого не сделал.
Уиллер прибавил газ. Стрелка спидометра передвинулась со 110 на 120. От такой скорости машина, летевшая сквозь тьму, заходила ходуном.
А как, по-вашему, он поступил?
Думаю, поехал в тот самый монастырь Христа в Пустыне, чтобы встретиться с монахом. Туда-то мы сейчас и нагрянем.
А почему вы считаете, что он наладился в монастырь?
Уиллер снова затянулся. Обычно детектив был даже благодарен Эрнандесу за его настойчивые вопросы: они помогали лучше обдумывать факты, но на сей раз Уиллер испытывал лишь раздражение.
Уж не знаю почему, только считаю, отрезал детектив. Бродбент вместе со своей женушкой замешан в этом деле, да и без монаха тут не обошлось, а еще есть третья сторона убийца; он, ясное дело, тоже здесь завязан. Они что-то нашли в каньонах, и из-за находки сцепились не на жизнь, а насмерть. Какова бы ни была эта находка, она важная, причем очень. Бродбент вон даже послал полицию куда подальше и сгоряча угнал машину Бог ты мой, Эрнандес, уж думай сам, ради чего субъект вроде Бродбента может рисковать на десять лет загреметь в исправительную тюрьму Санта-Фе! Казалось бы чего ему не хватает в жизни?
Да уж
Итак, сейчас в монастырь. Если Бродбента там нет, то я хотя бы потолкую с так называемым монахом; меня так и разбирает желание кое о чем его расспросить.
Ну вот, кажется, у нас и план есть.
23
Салли!
Том?! воскликнула она.
Салли! Как ты там? Ты цела?
Господи, Том! Это ты пролепетала Салли. Я застряла. Он стреляет в меня. Она всхлипнула.
Салли, я здесь, все будет хорошо. Том поднес слабо горевший фонарь к трещине и, потрясенный, увидел лицо жены внизу, менее чем в двух футах от себя.