Сэр, сказал один худощавый мужчина, один из младших судовых офицеров. Что вы скажете по поводу люка экстренного сброса?
Люк экстренного сброса, плавно проговорил Глинн, его голос был ровным, чуть ли не гипнотизирующим. Это лишь предосторожность, которую едва ли доведётся использовать. В том маловероятном случае, если метеорит сумеет убежать из «гнезда» скажем, в жестоком шторме это просто-напросто способ облегчить наш балласт, выбросив его в океан. Точно так же, как моряки девятнадцатого столетия выбрасывали свой груз за борт в сильные бури. Но вероятность того, что нам придётся от него избавиться, неуловимо мала. Идея заключается в том, что защита корабля и команды превыше всего, даже если при этом мы потеряем метеорит.
И как вы откроете этот люк? Прокричал ещё один моряк.
Я знаю ключ. Его также знает главный инженер, Евген Рошфорт, и главный конструктор, Мануэль Гарза.
А капитан?
Желательно оставить этот вариант в руках персонала ЭИР, сказал Глинн. В конце концов, это наш метеорит.
Но это же, чёрт возьми, наш корабль!
Ропот команды сейчас звучал громче звуков ветра и глубокого мурлыканья двигателей.
МакФарлэйн глянул на капитана Бриттон. Она с каменным лицом стояла за спиной у Глинна, руки в боки.
Капитан согласилась на это необычное требование. Мы построили люк экстренного сброса, и мы знаем, как с ним обращаться. В том невероятном случае, если его придётся использовать, это следует делать с большой осторожностью, с таймером в руках, теми, кто этому обучен. В противном случае корабль может затонуть вместе с камнем. Он глянул вокруг. Ещё вопросы?
Наступило беспокойное молчание.
Я понимаю, это необычное путешествие, продолжил Глинн. Некоторая неопределённость даже беспокойство вполне естественны. Как всегда в случае морских путешествий, существует риск. Я сказал вам, что все наши действия вполне легальны. Однако, я ввёл бы вас в заблуждение, если бы сказал, что чилийцы с этим согласятся. И это причины, по которым в случае успеха каждый из вас получит бонус в пятьдесят тысяч долларов.
В команде
раздался дружный выдох, и взрыв разговоров. Глинн поднял руку, и снова воцарилась тишина.
Если кто-то из вас чувствует тревогу касательно экспедиции, он волен отказаться от участия. Мы организуем обратную дорогу в Нью-Йорк, с компенсацией. Он бросил многозначительный взгляд на Льюиса, электрика.
Тот посмотрел на Глинна, затем лицо расплылось в широкой улыбке.
Ты купил меня с потрохами, приятель.
Нам всем предстоит много работы, сказал Глинн, обращаясь к группе. Если вы хотите ещё что-то добавить или что-нибудь спросить делайте это сейчас.
Он вопросительно обвёл их глазами. Затем, чувствуя, что молчание осталось ненарушенным, кивнул, повернулся и ушёл обратно по помосткам.
МакФарлэйн проделал путь к офицерской комнате отдыха. Как и прочие судовые помещения, которые он уже видел, комната была большой и роскошно, впрочем, негусто, оборудованной. Но там для него имелась великая приманка: кофейник, который никогда не остаётся пустым. Он налил себе чашку и со вздохом удовлетворения глотнул кофе.
Немного сливок? Из-за спины спросил женский голос.
Он повернулся, чтобы увидеть капитана Бриттон. Та закрыла дверь в комнату отдыха и с улыбкой подошла к нему. Ветер высвободил из-под офицерской фуражки длинную косу волос, и несколько непослушных прядей отбились, обрамляя элегантную и длинную шею.
Нет, спасибо, предпочитаю чёрный.
МакФарлэйн наблюдал за тем, как Бриттон наливает себе в чашку, добавляет одну ложечку сахара. В молчании они несколько мгновений маленькими глотками пили кофе.
Я должен вас спросить, сказал МакФарлэйн, больше для того, чтобы поддержать разговор, чем для чего бы то ни было ещё. Этот кофейник, кажется, всегда полон. И кофе всегда свежий на вкус. Как вам удаётся это чудо?
Это не чудо. Стюарды приносят новый кофейник каждые тридцать минут, неважно, нужен он или нет. Сорок восемь кофейников в день.
МакФарлэйн покачал головой.
Удивительно, сказал он. Но, впрочем, удивителен и сам корабль.
Капитан Бриттон глотнула ещё кофе.
Хотите экскурсию? Спросила она.
МакФарлэйн глянул на неё. Конечно, у повелителя «Рольваага» имеются куда более важные дела. С другой стороны, экскурсия пришлась бы весьма кстати какой-никакой, а перерыв. Жизнь на борту судна быстро превращалась в рутину. Он отпил последний глоток кофе и опустил чашку.
Звучит здорово, сказал он. Я уже размышлял о том, какого рода секреты таит в себе этот большой старый корпус.
Не так уж много секретов, сказала Бриттон, открывая дверь в комнату и выводя его в широкий коридор. Просто великое множество мест, куда заливают нефть.
Дверь на главную палубу приоткрылась, и показалась худощавая фигура Рашель. Увидев их, та остановилась. Бриттон холодно ей кивнула, затем отвернулась и пошла дальше по коридору. Когда они заворачивали за угол, МакФарлэйн обернулся. Амира провожала их взглядом, с ухмылкой на губах.
Отворив множество двойных дверей, Бриттон завела его на корабельный камбуз. Здесь господин Сингх властвовал над стюардами, помощниками шеф-повара и рядами горящих печек. Тут же стояли массивные камерные морозильники, заполненные боками ягнят, говядиной, цыплятами, утками и рядами красно-бело-мраморных туш, которые МакФарлэйн посчитал за козлов.