Подождите и увидите.
Он крепко прижимал меня к себе, что пробуждало, во мне странное, неизведанное прежде чувство, которое, конечно, следовало считать предупреждением.
Мы немного поднялись в гору, и лошадь вдруг переменила направление. Из тумана возник дом.
Вот мы и приехали, сказал Зигфрид. Он спешился и опустил меня на землю.
Где мы? спросила я. Это не Даменштифт!
Не важно. Здесь мы найдем укрытие. Туман очень промозглый.
Он крикнул:
Ганс! И из конюшни, видневшейся с одной, стороны дома, выбежал мужчина. Мне показалось, что он совершенно не удивился, увидев меня. Он принял у Зигфрида поводья и увел лошадь.
Зигфрид взял меня под руку и повел по каменным ступенькам к портику. Он толкнул тяжелую, окованную железом дверь, и мы вошли в комнату, где в камине горел огонь. Полированный пол был аккуратно шкурами животных.
Вы здесь живете? спросила я.
Это мой охотничий домик.
В зал вошла женщина.
О, хозяин! вскрикнула она, и при виде меня на ее лице отразилось смятение.
Он быстро объяснил ей по-немецки, что он нашел в лесу заблудившуюся девушку из Даменштифта.
Женщина всполошилась еще больше. Она забормотала:
Бог мой, Бог мой!
Хватит так волноваться, Гарда. Покорми нас и найди этой девочке что-нибудь из одежды. Видишь, она вся промокла и замерзла.
Я заговорила с ней по-немецки, и она ворчливо ответила, что мне надо немедленно возвращаться в Даменштифт.
Мы можем сообщить им, что я в безопасности, попыталась я потянуть время. Я совсем не желала, чтобы приключение так быстро закончилось.
Туман очень густой, сказал Зигфрид. Подождем немного и сразу же отправим ее домой. Непонятно, почему женщина неодобрительно взглянула на него. Она повела меня по деревянной лестнице на второй этаж в комнату с большой белой кроватью и множеством шкафов. Открыв один из них, она извлекла оттуда синий бархатный халат, отделанный мехом. Он был восхитителен.
Снимите свою мокрую блузу, сказала Гарда, и наденьте этот халат.
Я надела халат и, взглянув на себя в зеркало, поразилась происшедшей со мной перемене. Я никогда не видела такого удивительного синего бархата.
Я могу, помыть руки и умыться? спросила я. Она взглянула на меня почти со страхом и кивнула.
Чуть позже она вернулась с горячей водой.
Спуститесь вниз, когда будете готовы.
Я услышала: часы пробили семь раз.
Семь часов! Что сейчас происходит в Даменштифте? При этой мысли мне стало дурно, но даже это беспокойство не поколебало то состояние дикого возбуждения, владевшее мною.
Я тщательно умылась; мои щеки горели, глаза блестели. Я распустила косы в монастыре это не разрешалось, и волосы упали мне на плечи, тяжелые, темные и прямые.
Я закуталась в халат и многое отдала бы за то, чтобы мои подруги из Даменштифта могли увидеть меня сейчас.
В дверь постучали, и вошла все та же женщина. Увидев меня, она раскрыла рот от изумления. Мне показалось, что она что-то хотела сказать, но воздержалась. Все было так таинственно, так увлекательно.
Она провела меня вниз в маленькую комнату, где был накрыт стол. На нем было вино, холодные цыплята, фрукты, сыр и большой поджаристый каравай хлеба.
Его глаза сверкнули от изумления при виде меня. Я была в восторге. Я знала, что халат очень шел мне, хотя такое одеяние украсило бы любую женщину. Ну и, конечно, мои распущенные волосы.
Вам нравится мое превращение? спросила я. Я всегда говорила без умолку, когда волновалась. Мне кажется, добавила я возбужденно, теперь, без косичек и школьной блузки, я больше подхожу в спутники Зигфриду.
Очень подходящая спутница, согласился он. Вы голодны?
Просто умираю от голода.
Тогда не будем тратить время.
Он подвел меня к стулу и очень учтиво придерживал его, пока я не села. Все это было так непривычно. Зигфрид наполнил мой бокал вином.
В этот вечер я буду вашим слугой.
Вначале я не поняла, о чем речь, а потом спросила:
А слуги?
В подобных случаях они излишни.
И вряд ли нужны. Мы прекрасно обойдемся без них.
Это вино, сказал Зигфрид, из долины Мозеля.
Нам не дают вина в Даменштифте, только воду.
Какая умеренность!
А что они бы сказали, увидев меня с распущенными волосами, я даже представить не могу.
Значит, это запрещено у вас?
Это считается грехом или чем-то вроде этого.
Он все еще стоял позади моего стула и вдруг взял мои волосы в руки и потянул их так, что моя голова запрокинулась назад, и я взглянула в его лицо. Он наклонился, и я застыла в ожидании, что же будет дальше.
Вы какой-то странный, сказала я. Зачем вы потянули меня за волосы?
Он засмеялся и, выпустив мои волосы, сел на стул напротив меня.
Думаю, монахини считают, что распущенные волосы вводят в искушение нестойких людей. И они вполне правы.
Вы имеете в виду волосы?
Он кивнул.
Вам не следует распускать их, если вы не вполне уверены в своих спутниках.
Я не думала об этом.
Конечно, нет. Мне кажется, вы несколько беспечны. Вы отстали от своих. Разве вы не знаете, что в лесу встречаются дикие кабаны и не менее дикие бароны. Первые могли бы лишить вас жизни, другие чести. Скажите-ка мне: что для вас дороже?