за скот, а за работу ежели платить будут то бесценок. Оно может и лучше с хорошим барином, чем вот так самим по себе.
Вот то-то и оно, Гриша с хорошим барином. А много их таких хороших? Тебе повезло, а тем на площади, видишь отнюдь! Каково это жить, когда ребёнка вынашиваешь месяцами, исторгаешь из утробы со смертельной болью, а он не тебе принадлежит и не себе самому, он вещь, предмет? Мерзкое это существование.
А я всё же лучше с барином
С твоим барином всякому хорошо бы было, Гриша, но таких как его светлость и не сыскать вовсе.
Да будет вам, прервал их Демид. Хватит уже об этом. Как оно будет мы не узнаем, пока оно не настанет.
Верно, ваша светлость, Лиза улыбнулась. И всё же можно понадеяться. У меня большие планы!
Охотно верю, Лизавета Владимировна, охотно верю. Ну что же? он огляделся. Изволите ещё прогуляться? Я вас не утомил?
Изволю, Демид Михайлович. Рада вашей компании, да и до экипажей нам проще самим дойти, чем ждать их здесь.
И они продолжили прогулку. Сердце князя было не на месте из головы не выходил момент его собственной слабости.
Плачущая женщина ах как ужасна она и прекрасна в то же время! Если бы не секундное осознание, Демид обнял бы Лизу прямо там на улице, прижал бы к себе, не постеснявшись погрузиться в это ощущение всем сознанием, попытался бы уловить аромат её волос, её кожи да хотя бы одежд.
Но что бы было дальше? В эти пару секунд, быть может, графиня бы и стояла смирно, переживая разбитое увиденным сердце, но что потом? Она бы оттолкнула его и вовсе то не физическое определение. Она оттолкнула бы его от своего тела, от своего разума, от своей души, не пожелала бы с ним больше водиться. Нет, того бы Демид не пережил, он не готов был променять хрупкое равновесие их уже привычных дискуссий на мгновение плотского наслаждения.
Нет-нет, её аромат, тепло её закутанного в меха тела это всё он может представить, не разрушая того, что имеет. Чего уж точно не в состоянии вообразить его разум, так это её речей, её отповедей и даже ругани деликатной, заковыристой, но всегда очевидно-оскорбительной.
Слава Богу, он удержался! Вавилова Лизавета Владимировна это ясно стала самоцветом его тусклого существования.
Глава 13
Санкт-ПетербургПоместье Вавиловых
Подаренных Воронцовым крепостных привезли к вечеру каждый тощий, голодный, без какого-либо собственного имущества. Лишь к одному из них старику, едва перебирающему ногами, прилагалось большее, чем то, что он принёс на своём теле такая же старая и тощая собака.
Смотреть на этих несчастных было тошно. Тошно становилось и от того, что я, по сути, являлась участником богомерзкой сделки стала собственницей ещё нескольких «душ».
Есть ли у кого-то из вас оставленная с прошлыми хозяевами семья? спросила, но ответа не последовало. Или же ещё где? Если есть мужья, жёны, дети, родители, вы сообщите мы постараемся выкупить их.
У меня, подняла голову та самая женщина, чьего сына хотели продать. Сейчас он спал у неё на руках, прижав голову к груди. Я Аксинья из Троицкого. Два сына там остались, но, может, и продали уже их или сгубили
Кому принадлежит? повернулась к Мирону.
Которое Троицкое? уточнил.
Мытищинское
Шереметевы, стало быть, ваше сиятельство.
И как бы выкупить? спросила.
Напишем-с письмо, подождём-с.
И долго ждать?
Как придётся, ваше сиятельство.
Что же, лично мне его ловить, что ли? вздохнула. Определите в комнаты, накормите, узнайте о здоровье. Если есть что серьёзное доложите, раздала указания и ушла к себе. И всё же бедная женщина! Продали семью, да так, что двух сыновей решили оставить, а сегодня и последнего хотели забрать. Ну, слава Богу, хоть при муже, есть ей, на кого положиться. Видела я, как он за женою дёрнулся точно был готов защищать. А до сына ему, видимо, не такое большое дело очень на мужчин похоже.
О деле моих новых подопечных как-то быстро позабылось, нарисовались иные хлопоты обещалась же провести «дамский вечер» полагается исполнить в наилучшем виде.
Конечно, дело это оказалось не быстрое: подготовить всё необходимое половина дела, куда важнее выбрать дату, да такую, которая никого не оскорбит. У одной супруг в этот день умер, у другой траур последние дни, третья ненавидит вторники, четвёртая по средам «на пике недомогания». В общем, затянулось всё, и гостей я встречала уже по весне.
Оркестр вызываем-с?
А у нас и такое есть?
спросила вяло. Мирон со своей педантичностью мне изрядно поднадоел, но, конечно, только в вопросе подготовки этого званного вечера, в любых других случаях я благодарила за него и его семью Господа.
Есть, ваша светлость. И театр, безусловно, и художники, выписанные со всех имений. Всякое найдётся, барин любил сделать всё красиво.
Кто бы сомневался Так красиво, что, наверняка, никому из них вольную грамоту не дал.
А с чего бы давать? Ваши крепостные и в Мариинском бывают артисты, барин с того хорошую мзду имеет.
Кто бы сомневался повторила. Никого не надо, лишь бы протопили везде хорошо, места подготовили чай, шоколад, кофе всё по высшему разряду. Всё же наше сугубо женское собрание не должно вызвать у гостий плохие чувства, только радость и наслаждение. А если гостьи захотят развлечений изволят сами и музицировать, и сценки играть, и картины писать. Кстати, интересно Выпиши всё для живописи будем писать пейзажи. И главное правило запомнил?