Принцесса вдруг осеклась, уткнувшись носом в кожаную котомку. Ее разлюбезный супруг молча повернулся к ней, взял за руку и пошел дальше тем же размеренным шагом. Немного уставшая принцесса, как примерная жена, поплелась следом. Оказывается, когда тебя ведут за руку, как маленького ребенка, идти по практически невидимой дороге намного легче. А значит, высвобождается часть энергии, которую можно направить на другой вид деятельности так, кажется, говорится в одном из трактатов.
Озадаченная поведением упорно молчащего мужа, принцесса тоже умолкла и попыталась собрать воедино все имеющиеся в наличию информацию о своем спутнике эх, теперь уже и по жизни.
Какого он роста не поймешь, оказавшись без привычных высоких каблучков, но явно выше самой принцессы. Судя по легким шагам и порывистым жестам молодой, по крайней мере, не старый. Да и батюшка, помнится, обращался к нему «Мальчик мой!». Хотя, зная, сколько лет ее батюшке
Засомневавшись, она озабоченно прислушалась, не кряхтит ли по-стариковски ее спутник. Нет, он не кряхтел, но иногда подкашливал. Кашель тоже был не похож на старческий, да и ладонь, что крепко сжала ее руку, не слабая, не дрожащая, не морщинистая. Пальцы крепкие, вроде бы не узловатые.
Так, значит, с возрастом примерно определились: не батюшкин ровесник это уже большой плюс при нашей нынешней жизни. Дальше пойдем. Движения свободные, плечи одинаковые, не хромает, спину держит ровно значит, не калека.
А почему тогда он не идет работать, а милостыню просит? Еще и лицо от людей прячет
Принцесса вдруг остановилась и выдернула из пальцев мужа свою руку, чуть не заорав от страха на все поле. Липкий ужас, проникнув за шиворот, вдруг разлился по всему телу.
Кто? Кто единственный не только может, но и должен скрывать свое лицо, приближаясь к людям? Кто дышит с трудом и говорит хриплым голосом? Кто прячет тело под темным балахоном, ночует за городскими стенами и носит в руке колокольчик или трещотку, чтобы люди издали узнавали о его появлении и спешили либо уйти с его пути, либо бросить ему монетку, пытаясь откупиться от страшной болезни?
Но ведь прокаженным строго-настрого запрещено жениться они отпеты церковью и изгнаны из мира живых. Как же его величество смог нарушить закон и так жестоко поступить со своей единственной дочерью?
Объятая отчаянием
и ужасом принцесса посмотрела на свои ладони и упала на колени в густую траву на обочине дороги, пытаясь холодной утренней росой смыть с рук прикосновение, как ей показалось, самой смерти.
Очнулась она от легкого, почти невесомого, касания к плечу. Затем теплые пальцы скользнули по щеке и принцесса с удивлением обнаружила, что ее паника куда-то ушла и естественное желание отшатнуться тоже.
А ведь никаких признаков скорбной болезни на руках жениха не было, наконец сообразила принцесса, и запах гнилого мяса, исходящий от страдающего ею человека, она бы учуяла, невзирая ни на какие последствия опытов, и придворные дамы, присутствующие на свадьбе, наверняка бы весь вечер морщили носики и прятались за веерами. И ни колокольчика, ни трещотки у ее спутника, скорее всего, нет, а в сумке звякали плохо уложенные ложка или кружка.
А она-то уже себе ужасов напридумывала.
Была у нее такая милая привычка воображать всякие страхи. Старая Минни, бывало, то тролля огромного из кладовой выгоняет, то змей говорящих из-под кровати метлой выметает, то мертвецов из ванны сачком вылавливает, а однажды ночью юная принцесса весь замок перебудила своими воплями о красноглазом лысом чудовище, прячущемся за дверью папенькиного кабинета. Вот переполоху-то было.
Ее высочество сердито шмыгнула носом и мокрой от росы рукой утерла глаза. Позорище какое, сама себя до полусмерти напугала. А что же тогда с тобой будет, милая, если разбойник или дикий зверь по дороге встретится?
В поле зрения вдруг возникло светлое пятнышко.
Платок. Чистый и сухой. Принцесса удивленно хмыкнула: нищий, имеющий при себе чистый носовой платок? Это ж до каких высот должно было вознестись благосостояние ваших подданных, ваше королевское величество, чтобы распоследний нищий обзавелся такой интересной вещью, которую не часто встретишь даже у бургомистра?
Ее высочество наследная принцесса тщательно вытерла лицо и ладошки, упрятала поглубже в рукав использованный платок, оперлась о галантно протянутую руку полуразоблаченного супруга и изящно поднялась с сырой земли. Ах вы так, значит, дорогой батюшка, да? Первый встречный, значит? Ладно, пусть будет первый встречный. Посмотрим еще, чья возьмет
* * *
Небо слегка посветлело, идти стало немного легче, но странный нищий (принцесса до выяснения личности предпочитала пока называть его по-старому) не торопился отпускать руку принцессы, а та, в свою очередь, не спешила ее отнимать. За свою недолгую жизнь она привыкла к тому, что руки, по сути, не ее личное имущество, а достояние государства и предмет торговли. К ручке принцессы постоянно прикладывались разные люди старые и молодые, богатые и бедные, знатные и простолюдины. В день рождения к ней вообще тянулись сотни рук нищие, больные, обездоленные толпой бросались к принцессе, напирая на многочисленную охрану, стремясь хоть кончиками пальцев прикоснуться к шелковым оборкам в надежде на исцеление, вдохнуть аромат богатства, вместе с кусочком кружева или оторванным бантиком урвать лоскуток удачи. А прикосновение к открытой ладони (отец запрещал ей в этот день надевать перчатки, чтобы не изменять старинной традиции и не обижать народ) вообще считалось чудодейственным во всех отношениях.