Принцесса знала, что с направления на всеобщее благо отца и отрядом рыцарей не столкнешь, поэтому решила подойти к решению вопроса с другой стороны.
Ваше величество, дозволено ли мне будет спросить, чьим рукам вы вверили судьбу своей единственной дочери и наследницы, а в будущем судьбу всего государства? смиренно заговорила она. Достоин ли этот человек называться вашим зятем, сможет ли он понять все нужды ваших подданных и справедливо рассудить, что является для них истинным благом, а что ложным? Не затаил ли этот человек, который даже на собственной свадьбе не пожелал выступить с открытым лицом, злоумышление какое против государства и вашей августейшей особы лично?
Король внимательно выслушал вполне разумные рассуждения принцессы, согласно покивал головой, но развеивать ее опасения почему-то не собирался.
Да кто он такой вообще? не выдержала принцесса. Как его зовут? Я уже не спрашиваю о его титуле, какой может быть титул у оборванца, но имя-то у него есть? Простое, человеческое имя?
А это он уже сам тебе расскажет, вдруг заторопился король, подхватил полы мантии и съехал с подушек. Потом. Если захочет.
Он раскланялся с зятем, который за всю церемонию не соизволил произнести ни единого слова, и направился к выходу.
Всем спасибо, все свободны, на миг обернувшись, произнес он.
А поцеловать? робко пискнула не посмевшая покинуть подругу наедине с мужчинами белокурая фрейлина. Король сбился с шага и недоумевающе уставился на нее.
Ну, поцеловать невесту! пояснило эфирное создание, распахнув небесно-голубые глаза. Ваше величество, ведь все знают, что без поцелуя обряд считается незавершенным!
Молодые снова проявили поразительное единодушие, синхронно отшатнувшись друг от друга. Принцесса всей душой не желая завершения обряда, потому как его незавершенность ей была только на пользу, а ее новоиспеченный супруг, похоже, всерьез опасался, как бы молодая жена на радостях не промахнулась мимо губ и не впилась ему в горло.
Ах да, конечно... спохватился король, как же я мог забыть? он строевым шагом подошел к молодым, обнял принцессу одной рукой, ее мужа правой, нежно прижал их к широкой отцовской груди и припечатал крепким отеческим же поцелуем сначала кудряшки на лбу любимой дочери, а затем прикрытый капюшоном висок новоиспеченного зятя.
Совет вам да любовь! Перед отъездом не забудьте зайти попрощаться! проникновенно провозгласил счастливый отец и величественно удалился, оставив присутствующих в состоянии тяжелого ошеломления.
Да-а, не такой виделась юной принцессе ее свадьба. Да и жених, наверное, представлял свое бракосочетание немного по-другому, но кто же ему виноват, если на то пошло?..
Свадебный пир принцесса провела в полной прострации. Старушка Минни, влетевшая в зал сразу после ухода короля, сразу огорошила девушку сообщением, что король велел молодым убираться в смысле, отправляться в свадебное путешествие еще до восхода солнца, сразу после окончания свадебного пира. Но поскольку муж оказался нищебродом, не имеющим ни кареты, ни лошади, ни даже захудалого осла, в дорогу новобрачные должны будут отправиться пешком. Приданого невесте тоже не полагается, ибо все оставшиеся в государстве финансы теперь будут направлены на предотвращение военных конфликтов с соседями, которые, несомненно, будут оскорблены выбором принцессы и непременно потребуют сатисфакции. Но его величество, руководствуясь опытом зарубежных коллег, разрешил любимой дочери взять с собой из дворца все, что она сможет унести в руках деньги, принадлежащие ей драгоценности, личные вещи и небольшие сувениры от подруг на память о прошлой беззаботной жизни.
Облагодетельствованная дочь изо всех сил рвалась в королевские покои засвидетельствовать батюшке свое искреннее почтение и выразить безмерную благодарность, но тот почему-то не пожелал ее выслушать и заперся в самых дальних покоях, выставив у каждой двери утроенную охрану. На банкет он и вовсе явился через потайную дверь и поспешно занял приличествующее королю место за отдельным столом подальше от молодоженов.
Чем занимался супруг ее высочества, никто не знал войдя в выделенные ему покои, он запер за собой дверь и до самого свадебного пира ни на стук, ни на голос не отзывался.
Еще
во время традиционного свадебного шествия глазастые придворные, следующие вереницей за молодоженами, обратили внимание на то, с каким хищным выражением лица невеста приняла из рук отца горящий восковый факел, и как после этого жених, нарушая все писанные и неписанные правила, норовил отодвинуться подальше от суженой, даже и не думая перехватить ее ручку поближе к локтю или «неосторожно» наступить на длинный шлейф свадебного платья. Финального поцелуя на пороге пиршественного зала присутствующие, разумеется, не дождались, и порадовать гостей плавной паваной и веселой гальярдой молодые тоже не соизволили. Обескураженные музыканты, которых почему-то забыл, или попросту не сочли нужным посвятить в тайну происходящего, вместо положенного мажора все время сбивались на минорный лад, стоило им только бросить взгляд на еще вчера румяную и веселую принцессу и на мрачную фигуру, неподвижно восседающую рядом с ней. Сорвавшееся с дрожащих губ старого флейтиста «подменыш» тихо шелестело по невысокому помосту для дворцового оркестра, благоразумно не спускаясь в зал. Деревянно бренчала лютня, нервно взрыкивал раушпфайф, смычок фиделя, едва удерживаемый дрожащей рукой, дополнял мелодию почти человеческим визгом и стоном, а за пышно украшенным корпусом арфы мелко и часто крестились, низводя «чудные трели» до банального треньканья.