Ей нужно отдохнуть. Бедная девочка совсем вымоталась.
Да, задумчиво согласился Габриель, воздерживаясь от дальнейших комментариев.
А вы прекратили пить, сказала Кэтрин, покосившись на его пустую рюмку.
Да, с терпеливой улыбкой ответил Габриель.
Недурная идея. В моей жизни тоже бывали периоды полной трезвости. Она вытерла губы салфеткой. Вы согласны принять материнский совет от женщины, не являющейся вашей матерью?
Какой совет? спросил Габриель, резко поворачиваясь к ней.
Иногда меня тревожит ваша способность разбираться с клеветниками. Особенно теперь, когда вы женились. Габриель попытался возражать, но Кэтрин продолжала: Я уже стара и потому могу себя вести так, как мне нравится. Но для вас недопустимо на научных конференциях выступать в роли защитника Джулианны. Если вы подниметесь на ее защиту, все решат, что она слаба.
Габриель сложил салфетку и бросил на стол:
Утренний инцидент с Кристой Петерсон явление из ряда вон выходящее. Она пыталась сломать научную карьеру и мне, и Джулии.
Согласна. Но даже в этом случае вы своей реакцией не столько помогли, сколько навредили жене.
Габриель нахмурился. Кэтрин решила изменить тактику:
Мы с вами добрые друзья. Когда я смотрю на вас, знаете, о чем думаю? Если бы у меня был сын, я бы хотела видеть его столь же умным и талантливым, как вы.
Благодарю вас, Кэтрин. Лицо Габриеля потеплело. Я очень ценю вашу дружбу.
Я дала Джулианне несколько советов. Не сомневаюсь, что она перескажет вам содержание всего нашего разговора. Но пока мы с вами вдвоем, я прошу вас внимательно отнестись к моим словам. Она замечательная женщина. Очень светлая. Не мешайте ей светить.
Именно этого я и хочу. Габриель опустил голову и стал смотреть на игру света на гранях своего обручального кольца.
Вот и отлично. Кэтрин постучала пальцем по столу, словно показывая, что они поняли друг друга. В январе я должна буду прочесть в Гарварде несколько лекций. Надеюсь, что вы удостоите меня приглашением в ваш дом. Грег Мэтьюс обычно водит меня по жутким ресторанам с молекулярной кухней. Там подают отвратного вида кушанья, приготовленные в жидком азоте. Сидишь и не понимаешь, где ты: на обеде или на экзамене по органической химии.
* * *
Ровно в половине девятого, постучав по циферблату своих часов, сказала Кэтрин. Не вздумайте опаздывать.
Мы не проспим, поклонившись, пообещал Габриель.
Ловлю вас на слове.
С этими словами профессор Пиктон скрылась за массивной деревянной дверью колледжа.
Оставшись вдвоем, Габриель взял Джулию за руку и удивился, насколько холодны ее пальцы. Он попытался их согреть, невольно касаясь обоих ее колец: подаренного в день помолвки и обручального.
Я знаю, что ты очень устала. Но я хочу кое-что тебе показать. Тут рядом.
Завернув за угол, они оказались перед ротондой Рэдклиффа внушительным круглым зданием, ставшим своеобразной иконой Оксфорда. Небо было темным и безлунным, но фонари слегка подсвечивали ротонду.
Помню, сколько раз я ходил вокруг этой ротонды, сказал Габриель, сжимая ее руку. Я всегда восхищался ею.
Просто фантастика.
Джулия искренне любовалась зданием, его куполом и колоннами. Небо было цвета чернил и служило отличным фоном для неярко освещенного купола.
Я хочу поговорить с тобой об утреннем происшествии, тихо сказал Габриель, проводя по ее щекам, и почувствовал, как напряглась Джулия. Прости, что не сдержался, продолжал он, водя пальцами по ее скулам. Понимаю, каково тебе было.
Тебе было трудно просто так отойти от нее. Но ты все-таки отошел, и за это я тебе благодарна. Глаза Джулии вспыхнули. Ты и сейчас готов сражаться.
Габриель прижал ее руки к своей груди:
Только не с тобой. Но есть люди, с
которыми приходится сражаться. Криста задира. А задирам нельзя давать спуску.
Джулия вскинула подбородок:
Иногда задирам нужно позволить показать всю свою никчемность. Или хотя бы не мешать тем, кого они задирают, самостоятельно решать, как ответить на вызов.
Это я могу. Во всяком случае, попробую.
О большем я и не прошу. Джулия снова потянулась к его губам. Мне действительно неприятно, что она упомянула профессора Пиранью. Я и представить не могла, что они знакомы.
Габриель закрыл глаза, а когда открыл снова, в них ясно читалась душевная боль.
Я исповедовался в грехах своего прошлого и оставил их позади. Неужели я обречен вечно выслушивать напоминание о них?
Мне очень жаль, сказала Джулия, обнимая мужа и прижимаясь к нему.
Они замерли, потом Габриель уткнулся лицом в ее шею и крепко прижал Джулию к себе.
Караваджо, прошептала она.
Почему ты о нем вспомнила?
Я вспомнила твои слова о его картине, изображающей святого Фому и Иисуса. Ты говорил, что наши шрамы могут зарубцеваться, но никогда не исчезнут. Ты не можешь стереть свое прошлое, однако ты можешь не давать ему управлять тобой.
Это я знаю. Но я сомневаюсь, что кому-то захочется посвящать коллег в историю своих сексуальных контактов. Особенно когда о них рассказывает третья сторона.
Тот, кто судит о тебе по старым сплетням, тебе не друг. Джулия чуть отстранилась, чтобы видеть его лицо. А те, кто тебя знает, не станут слушать сплетни.