Настасья Ивановна понизила голос, а Оленька опять покраснела.
И покончил, должно быть, не по-христиански. К родителям самый непочтительный был сын. Уедет в город, а там на бильярде, да на бильярде, да в карты. И много выигрывал. Ну, выигравши, что бы бога поблагодарить и уняться? Оно хоть и неправо нажитое, да все бы Так нет! Навезет шампанского. Один раз уж на что и моего Николая Демьяныча домой привезли еле живого в санях: лыка не вязал И так я тогда огорчалась!.. Ну, после этой оказии старый-то, отец, ударом тут на месте и жизнь кончил. За ним и старуха совсем рехнулась и в сумасшедшем доме жизнь кончила. А лет пять до этого увязался он, молодой-то, с одним заезжим офицером и скатал в Польшу. Воротился года через полтора, женатый и с ребенком. Молоденькая такая полячка, невзрачная, глупенькая, ни слова по-русскому так мне на нее было смешно! К году у них еще ребенок. И чего она не натерпелась, господи! Бил, бил; что с собой привезла, то обобрали; еле платьишко осталось, и детей нечем было пеленать. Писала она, писала в свою сторону, но оттуда писем никогда не получала. Все ей хотелось как-нибудь избавиться от злодея. И ревнива была, знаете, как полячки бывают. Даже вздумала сдуру приревновать меня. Прежде я с моим Николаем Демьянычем так и сяк к ней приступались, чем могли, знаете сами небогаты, а тут я отступилась. И видеться перестали. Вот, слышим мы, как-то по осени забрал разбойник всю семью и уехал на ярмарку в Киев. Там жену и бросил. Сам пошел в актеры; из актеров, говорят, прогнали; потом лавку обокрал с мошенниками и совсем пропал без вести. Полячка тоже, как были слухи, плохо покончила: там стояли полки; ну, офицеры Не то замуж опять вышла, не то так себе. Детей, слава богу какой-то милостивец дедушка нашелся перевез к себе в Польшу. Имение взяли в опеку. Вот и распорядился опекун: почти что щепок детям не останется. Господь знает, что с ними и будет.
Настасья Ивановна вздохнула.
Оленька, ты бы нам кофею дала, сказала она.
Кофе явился, и, как заметил Овчаров, порядочно и опрятно сервированный. Хозяйка
пристала с угощением. Овчаров отговаривался, и чуть не пришлось ему отмахиваться от Настасьи Ивановны, как от мухи. Навязчивое гостеприимство было вовсе не европейское, но огорчение, с которым Настасья Ивановна приняла отказ Овчарова, пришлось ему по сердцу.
Что это вы не дадите покормить себя, батюшка? сказала она. В какой век дождалась! Вот прежде вы меня не обижали.
Тогда я мальчишкой был, и много елось, Настасья Ивановна; а теперь мне вредно, возразил Овчаров и вдруг, вспомнив о своем ревматизме, принял озабоченный вид. Затем перед его глазами мелькнули здоровые годы юности и с ними разные обстоятельства этой юности, и он спросил:
Тут еще были помещики, помнится, я встречал гимназистом?
Как же! Вон, за церковью усадьба, отсюда не видно. Малинниковы. Тоже не живут, а так, наездом бывают, редко. В сочинители пошли.
Настасья Ивановна вдруг понизила голос до такой таинственности, что Овчаров ее не понял.
В какие сочинители? спросил он, сдерживая улыбку.
В сочинители. Они живут в Петербурге и книжки сочиняют, отвечала Настасья Ивановна еще тише.
Les demoiselles Малинниковы в прошлом году приезжали сюда и нашу губернаторшу описали, прибавила Оленька громко и немного язвительно.
Малинниковы Малинниковы сказал Овчаров, вспоминая, не знаю. Я, кажется, всех литераторов знаю. Что-нибудь по мелочи Малинниковы Впрочем, я так последнее время отстал от них, от всех этих заключил он вскользь, не решаясь с этим разговором отнестись к своей публике.
Они пишут в журналах, сказала Оленька, глядя в сторону.
Какие крайности начинают у нас расти на одной и той же уездной почве! заметил Овчаров, взглянув кругом и потом в окно. Снетковские литераторы! Как это могло случиться?
Бедность привела, Эраст Сергеич. Именьишко самое плохое. Отец подумал-подумал и определился к губернатору. Переехал с семейством в город. Потом его перевели в Петербург. Тем временем сын в Петербургском университете учение свое кончал. Чем он там, сердечный, шесть лет пробавлялся, господь знает. Как приехали к нему отец и сестры, они и начали Да я не умею, как вам это сказать Скажи, Оленька.
Les demoiselles Малинниковы принялись опять учиться, сказала Оленька неохотно и насмешливо, брат их посадил в класс. Они всегда были охотницы до книжек. Познакомились с разными сочинителями. Переводят с французского и немецкого; им за это платят. Романы обе сочиняют, только не говорят своей фамилии Впрочем, маменька, что я буду о них рассказывать? Мы почти незнакомы. M-lles Малинниковым, одной тридцать, другой тридцать пять лет, и они сочинительницы.
Да уж, замуж не выйдут, сказала Настасья Ивановна с каким-то грустным спокойствием.
Почему же нет, Настасья Ивановна? спросил Овчаров, заметив, что приговор хозяйки относился не столько к летам m-lles Малинниковых, сколько к их сочинительству.