В поэзии Р. Тагора значительное место принадлежит мотивам и формам, связанным с фольклором и, в частности, с такой богатой его областью, как так называемая календарная поэзия. С давних пор в народном творчестве бенгальцев существует жанр «баромаши», т. е. «двенадцать месяцев». Обычно это поэма, состоящая из двенадцати частей, каждая из которых последовательно посвящена какому-либо одному месяцу бенгальского календаря. Подобного рода жанры существуют и в фольклоре других народов Индии.
Каждому месяцу, каждому времени года присущ свой неповторимый образный облик, определяющийся конкретными климатическими особенностями, своими хозяйственными хлопотами, своей эмоциональной окраской. Жанр этот засвидетельствован уже в глубокой древности еще в V веке н. э.
в том, что он в своих рассказах представляет жизнь в движении, в поступательном развитии. Эта особенность ярко сказывается во многих, особенно женских, образах. Если трогательная Гирибала в рассказе «Свет и тени» еще только пробуждается к жизни как самостоятельная личность, то Колени из «Незнакомки» уже стряхнула с себя многие из омертвевших традиций, она социально активна, утверждает себя и мыслью и действием.
Тема, всегда бывшая для поэта актуальной столкновение косности, застоя с потребностями живой жизни, главный предмет внимания Тагора автора миниатюр. С удивительной легкостью сочетая мотивы, почерпнутые из мифологии, фольклора, с заботами повседневной жизни, поэт создал целую серию произведений, жанровое определение которых затруднительно сформулировать. «Облако-вестник» и «Наш переулок» это своего рода стихотворения в прозе, причем первое отголосок классики, поэмы того же названия поэта Калидасы, а второе реалистическая зарисовка. «Не в тот рай попал» притча, размышление о смысле искусства в мире чистогана. «Как обучали попугая» притча-сатира на калечащую, мертвящую систему образования и т. д.
«Голодные камни» рассказ примечательный. Он и реалистичен, и сказочен, и романтичен. В основе его сюжета совершенно заурядное событие встреча рассказчика и его родственника в поезде с неким весьма эрудированным незнакомцем. Автор строит рассказ по давно известной не только в индийской, но и в других литературах мира схеме: берется одна история, в нее вставляется другая, прямого отношения к первой не имеющая, но служащая пояснением каких-то мыслей или событий, содержащихся в первой.
Здесь, однако, такой связи нет автор преследует иную цель. Дело в том, что в конце XIX века получили распространение теософские учения, имевшие цель «развивать сверхчувственные силы человека». Родственник рассказчика, увлеченный поиском этих сил, «пришел к убеждению, что наш спутник связан с потусторонним миром». Рассказчик сам автор скептически к этому относится, но, вполне реально обосновав ситуацию с опозданием поезда, знакомит читателя с одной из историй своего случайного попутчика. Это увлекательный рассказ в духе многочисленных произведений тогдашней бенгальской прозы, напоминающий новеллы «Тысячи и одной ночи», на которую попутчик не упускает случая сослаться и прямо. Переживания сборщика хлопковой подати, искусно переплетенные с нарочито ходульно описанными страстями, получают как бы разрешение, развязку в словах служащего у него Керим Хана. «Неужели и мне нет спасения?» спрашивает попутчик Керима, и тот отвечает, будто цитируя саму «Тысячу и одну ночь»: «Спасение есть только достичь его нелегко. Я расскажу тебе, как это сделать, но прежде тебе надо узнать историю персидской рабыни, жившей когда-то в этом дворце наслаждений. Нет в мире истории более удивительной и более печальной». Но поезд подходит к станции, какой-то англичанин зазывает попутчика в свое купе, и все оказались лишенными возможности выяснить, кто был спутник, и услышать конец этой истории. Автор ссорится со своим родственником, уверовавшим в необычайные связи случайного попутчика с неземными силами.
Тагор изящно, остроумно, как Л. Толстой в «Плодах просвещения», посмеялся над увлечениями некоторых своих соотечественников теософией, спиритизмом.
Стоит отметить и то, что этот рассказ как бы символизирует собой кризис романтизма в бенгальской литературе. Тагор не избегал романтических мотивов, но в подавляющем большинстве рассказов он выступает мастером реалистической прозы. Как и многих других его современников, писателя остро тревожило разлагающее воздействие погони за богатством, этого неизбежного следствия развития буржуазных отношений, и особенно в области искусства. Именно этот конфликт лег в основу сюжета рассказа «Художник», написанного в 1929 году. В этом высокохудожественном, занимательном произведении показано, что человеческая, творческая личность не может раскрыться во всех своих возможностях в мире чистогана. Чунилал, мальчик-художник, должен быть спасен, как говорит его мать, «от поклонения монете». Эту тему Р. Тагор неоднократно разрабатывал и в своей прозе, и в поэзии, и в публицистике, она волновала многих наших писателей, В. Гаршин раскрывал ее в рассказе «Художники», Н. Гоголь в «Портрете».