Хорош же ваш Лукас! заметил алькальд. Ну да ладно, поедем, а там видно будет, как с вами со всеми поступить. Со мной не шути. Я ведь король!.. Только не такой, какой у нас теперь в Мадриде или, может, в Пардо, а такой, какой был в Севилье и которого звали дон Педро Жестокий Эй, Мануэла, подай мне жезл и скажи своей госпоже, что я уехал.
Служанка (которая наверняка была более покладистой девицей, чем это могло понравиться хозяйке, и менее скромной, чем того требовали добрые нравы) повиновалась, а так как мул сеньора Хуана Лопеса стоял уже оседланным, то сенья Фраскита и алькальд не теряя времени отбыли на мельницу, сопровождаемые неизменным Тоньюэло.
Глава XXV Звезда Гардуньи
Гардунья, обыскав все улицы города, но так и не найдя сеньи Фраскиты, к этому времени уже вернулся на мельницу.
Хитрый альгвасил не преминул заглянуть по дороге в коррехимьенто и застал там мир и тишину. Двери были распахнуты настежь, как среди бела дня. Такой уж там установился обычай: двери не затворялись
до тех пор, пока власти не вернутся, завершив все, что вменяют им их священные обязанности. На площадке лестницы и в приемной мирно дремали альгвасилы и другие чины, дожидаясь коррехидора. Но заслышав шаги Гардуньи, двое или трое из них, потянувшись, спросили своего старшину и непосредственного начальника:
Сеньор вернулся?
Нет еще! Будьте спокойны. Я пришел узнать, нет ли чего нового.
Ничего.
Как сеньора?
Она у себя.
Тут недавно не приходила женщина?
За весь вечер никто не показывался
Так вот, вы никого не впускайте, кто бы он ни был и что бы он ни говорил. Мало того: кто спросит сеньора или сеньору, пусть это будет хоть само утреннее светило, сейчас же хватайте и тащите его в тюрьму.
Видно, нынче охота идет за крупной дичью? спросил один из альгвасилов.
На крупного зверя! поправил другой.
На самого крупного, многозначительно подтвердил Гардунья. Сами можете судить, какое тонкое дело, ежели мы с коррехидором взялись за него самолично!.. Ну, пока до свидания, будьте здоровы, и не зевать!
Идите с богом, сеньор Бастьян! хором ответили все.
Моя звезда заходит! пробормотал Гардунья, покидая коррехимьенто. Даже бабы втирают мне очки! Вместо того чтобы ехать в город, мельничиха отправилась в село за своим мужем Глупый Гардунья! Что сталось с твоим нюхом?
Рассуждая таким образом, он пустился обратно на мельницу.
Альгвасил был прав, жалуясь на утрату прежнего нюха: он не почуял человека, который притаился в ивняке, близ овражка, и который при виде Гардуньи прошептал, как бы обращаясь к своему ярко-красному плащу:
Берегись, Пабло! Вот идет Гардунья!.. Он не должен меня видеть
То был дядюшка Лукас, переодетый коррехидором; он шел по дороге в город и все повторял про себя сакраментальную фразу:
А ведь коррехидорша тоже недурна!
Гардунья проскочил мимо, ничего не заметив, а мнимый коррехидор вышел из своего укрытия и двинулся по направлению к городу.
А вскоре, как уже было сказано в начале этой главы, альгвасил снова появился на мельнице.
Глава XXVI Внезапное решение
Я славно пропотел, Гардунья! Это меня спасло от простуды! воскликнул он, как только альгвасил появился на пороге комнаты. Ну, что сенья Фраскита! Ты встретился с ней? Ты ее привел сюда? Виделась она с женой?
Сеньор, жалобным голосом заговорил Гардунья, мельничиха провела меня, как последнего дурака: она поехала вовсе не в город, а в село, за мужем. Простите мне мою глупость
Тем лучше! Тем лучше! произнес мадридец, и глаза его злобно засверкали. В таком случае все спасено! Прежде чем рассветет, оба они, Лукас и Фраскита, отправятся в тюрьму инквизиции, скованные одной цепью, а уж там я их сгною, там уж им не придется рассказывать о событиях нынешней ночи. Гардунья, принеси мне мое платье, оно, наверно, уже просохло Принеси и одень меня! Любовник сейчас превратится в коррехидора!..
Гардунья поспешил на кухню за платьем
Глава XXVII Именем короля!
Я войду первым! воскликнул алькальд. Недаром же я власть! Ты, Тоньюэло, следуй за мной, а вы, сенья Фраскита, ожидайте за дверью, покуда вас не позовут.
Сеньор Хуан Лопес проник в беседку и там при свете луны заметил горбуна, одетого, как обычно одевался мельник, в куртке и штанах темного сукна, подпоясанного черным кушаком, в синих чулках, плюшевой шапочке, какие носят мурсийцы, и с черным плащом через плечо.
Это он! крикнул алькальд. Именем короля! Сдавайтесь, дядюшка Лукас!
Человек в шапочке попытался юркнуть в дверь.
Сдавайся! в свою очередь завопил Тоньюэло, бросаясь на него и хватая его за шиворот, а затем быстрым ударом коленкой в поясницу повергнув наземь.
Вдруг, откуда ни возьмись, какой-то хищник ринулся на Тоньюэло, схватил его за кушак, швырнул на каменный пол и принялся осыпать градом пощечин.
То была сенья Фраскита.
Негодяй! Оставь моего Лукаса! кричала она.
Тут