Глава XIII Один другого стоит
Сеньор епископ со свитой прибыл туда ранее других, так как ехал в коляске, и направился к себе во дворец, где мы его и оставим, погруженного в вечернюю молитву.
Знаменитый адвокат (удивительно тощий) и два каноника (один другого упитаннее и величественнее) проводили коррехидора до самых дверей аюнтамьенто, где, по словам его превосходительства, ему предстояло еще потрудиться, а затем направились каждый к своему дому, руководствуясь звездами подобно мореплавателям или двигаясь на ощупь подобно слепым, ибо уже наступила ночь, луна еще не взошла, а городское освещение (так же, как и просвещение нашего века) все еще оставалось «в руце божией».
Зато нередко можно было встретить на улицах один-другой фонарь или фонарик, которым почтительный слуга освещал дорогу своему великолепному господину, шествовавшему на обычную вечеринку к друзьям или в гости к родственникам.
Почти у каждой оконной решетки нижнего этажа виднелась (или, вернее, угадывалась) молчаливая черная фигура. То были влюбленные кавалеры, которые, заслышав шаги, на минуту прекращали свои заигрывания.
Мы просто гуляки! рассуждали адвокат и оба каноника. Что подумают наши домашние, когда мы вернемся так поздно?
А что скажут те, кто увидит нас на улице в семь с лишним вечера, крадущимися, точно разбойники, под покровом темноты?
Нет, надо это прекратить!..
Да! Да!.. Но эта проклятая мельница!
Моей жене эта мельница вот где сидит!.. сказал академик, в голосе которого слышалась оторопь в предвидении супружеской перепалки.
А моя племянница! воскликнул один из каноников, исполнявший, по всей вероятности, обязанности духовника. Моя племянница считает, что священнослужители не должны ходить к кумушкам.
И тем не менее, вмешался его спутник, проповедник кафедрального собора, все так невинно на мельнице.
Еще бы, раз туда жалует сам епископ!
Но подумайте, сеньоры, в наши годы!.. протянул духовник. Ведь мне вчера стукнуло семьдесят пять.
Все ясно! сказал проповедник. Поговорим о другом. Как хороша была сегодня сенья Фраскита!
Да что до этого хороша, ничего не скажешь, хороша, подчеркивая свое равнодушие и незаинтересованность, заметил адвокат.
Очень хороша подтвердил духовник, опуская на лоб капюшон.
А кто сомневается, подхватил проповедник, тот пусть спросит у коррехидора.
Бедняга влюблен по уши!
Я думаю! воскликнул почтеннейший духовник.
Наверняка! присовокупил академик прошу прощения, член-корреспондент. Итак, сеньоры, я сворачиваю сюда, так мне ближе. Приятных сновидений.
Спокойной ночи! ответили ему каноники.
Некоторое время они шли в полном молчании.
Этому тоже нравится мельничиха, пробормотал наконец проповедник, подтолкнув локтем духовника.
Как пить дать! отвечал тот, останавливаясь у дверей своего дома. Экая скотина! Ну, друг мой, до завтра. Желаю, чтобы виноград
пошел вам впрок.
Бог даст! До завтра приятного сна!
Мирен сон и безмятежен даруй ми! возгласил духовник уже с крыльца, примечательной особенностью которого было изображение девы Марии с зажженной перед ней лампадой.
И он стукнул молотком в дверь.
Оставшись один на улице, другой каноник (он был, как говорится, поперек себя шире, и казались не шел, а катился) медленно продолжал двигаться по направлению к своему дому, но, не доходя, остановился у стены за некоей нуждой, что в наши дни послужило бы поводом ко вмешательству полиции, и пробормотал, несомненно подумав о своем собрате по алтарю:
Тебе ведь тоже нравится сенья Фраскита!.. Да и правда, прибавил он немного погодя, хороша, ничего не скажешь, хороша!
Глава XIV Советы Гардуньи
Поверьте нюху ищейки, которая знает свое дело! уверял гнусный альгвасил. Сенья Фраскита безумно влюблена в вашу милость. Теперь, когда вы все рассказали, мне это стало яснее, чем этот свет прибавил он, указывая на плошку, едва освещавшую уголок зала.
А я вот совсем не так уверен, как ты, Гардунья! возразил дон Эухенио, томно вздыхая.
Не понимаю, почему! В самом деле, будем говорить откровенно. Ваша милость прошу меня извинить, имеет один недостаток в фигуре Верно?
Ну да! ответил коррехидор. Но ведь у Лукаса тот же недостаток. У него-то горб еще побольше моего!
Значительно больше! Намного больше! Даже и сравнивать нельзя, насколько больше! Но зато и к этому-то я и клоню у вашей милости очень интересное лицо именно, что называется, красивое лицо а дядюшка Лукас урод, каких мало.
Коррехидор самодовольно улыбнулся.
К тому же, продолжал альгвасил, сенья Фраскита готова в лепешку расшибиться, лишь бы выхлопотать назначение для своего племянника
Ты прав. Я только на это и надеюсь.
Тогда, сеньор, за дело! Я уже изложил вашей милости свой план. Остается лишь привести его в исполнение сегодня же ночью!
Сколько раз я тебе говорил, что не нуждаюсь в советах! рявкнул дон Эухенио, вдруг вспомнив, что говорит с подчиненным.
Я думал, вы наоборот, хотите со мной посоветоваться пробормотал Гардунья.
Молчать!
Гардунья поклонился.
Итак, ты говоришь, продолжал сеньор Суньига, смягчившись, нынче же можно все это устроить? Знаешь что! братец? Мне кажется, твой план неплох. Правда, какого черта! Так по крайней мере не будет больше этой проклятой неопределенности!