Все тут необычно, все привлекает глаз, обо всем хочется говорить. На привалах Грек рассказывает что-то новое и интересное. Вот и сейчас он говорит о лишайниках. Это симбиоз гриба и одноклеточных зеленых водорослей. Они очень устойчивы. Легко переносят холод. Азот усваивают из воздуха, из него же поглощают и воду. В сухое время листовые лишайники пересыхают и крошатся. А пройдет дождь оживают снова. Живут они дольше человека, лет до ста.
Азат расспрашивает про зверя. Оказывается, есть тут и волк, и рысь, и медведь. Изредка можно встретить горностая, еще реже колонка. Водится и дикая коза, и лось. Лоси любят осину, а также и рябину, и ее ягоды.
А вы били лося, медведя? не утерпел Азат. Охотились на рысь?
Нет, Платон Ильич не охотился. Вот догонит их белорецкий медвежатник тот расскажет. Он на редкого зверя не охотился.
Выбравшись на неширокую слань, туристы решили передохнуть. По краям ели, сибирские пихты. Альда облюбовала плоский камень, обросший мхом. Дернина кукушкина льна плотно облегает поверхность породы и стелется зеленым бархатом. Готовая кровать. Альда с удовольствием легла на спину и раскинула руки. Удивительно хорошо.
Так нельзя, а вдруг змеи? подбежал к ней Петька и стащил ее с камня.
Альда рассердилась. Откуда они? Мох такой гладкий, чистый. Змеи, скорее, в камнях. Петька упорствовал. Нет, лучше проверить. Он достал нож и распорол дернину, схватил за край и снял ее, как коврик.
Ой! вскрикнула Альда. Змея!
Черная гадюка размоталась из клубка и метнулась с камня. Азат бросился на нее с палкой в руке и сильными ударами оглушил змею. Ребята затоптали ее ногами.
Все еще испуганная Альда не могла придти в себя, А вдруг бы ужалила?! Порывисто, признательно сжала Петьке руку. Если б не он
Разговор о змеях невольно затянулся. Каждый ввернул историйку о слышанном и пережитом. Биктимер не преминул рассказать про анаконду. Семиметровая змея-удав из рек Южной Америки ему казалась самой значительной.
Только тронулись в путь, как всех стал душить отвратительный запах. Хоть нос зажимай. Оказывается, лосиная туша. Подлое дело браконьера. Видно, еще зимой он поставил у водопоя капкан из толстой проволоки. Лось и угодил в ловушку, а взять его почему-то не сумели. Туша и разложилась, отравляя теперь воздух зловонием.
В капкан бы того браконьера! рассердился даже молчаливый Биктимер. Загубить такого зверя!
С приближением, к седловине Иремеля снова началась горная тундра, то желтовато-бурая, то буровато-зеленая.
Вот и Кабан главная вершина Иремеля. Подъем трудный, небезопасный. Всюду осыпи каменных глыб из белого, розоватого или серого кварцита.
Азат первым вырвался на вершину, за ним Альда с Петькой, и пока поднимались
остальные, они залюбовались горным ландшафтом.
Поверхность самой вершины довольно ровная каменистая тундра. Лишь с одной ее стороны возвышается целая стена острых серых останцев. Среди камней ютятся седые и буро-зеленые мхи, низкорослые травы с крохотными цветочками. Оголенные участки усеяны глыбами кварцевых песчаников, нагромождением каменных глыб. Есть тут и осоки, и анемоны, очень немного овсяницы.
А вокруг Кабана горы поменьше, пасынки Иремеля.
Вон Уралтау! показал Платон Ильич.
Взор невольно скользит по его вершинам далеко на север, где в синей дымке видны Уреньга, Большой Таганай. Небо ясное, чистое. Лишь оттуда, с Таганая, наползает сизая туча. Будто плывет озеро. Альда увидела и вся съежилась. Неужели прав Грек и будет гроза?
Ветер сквозной, пронизывающий до костей. Все запахнулись, туго застегнули воротники. Холодно, а хорошо!
Азат много фотографировал ребят на фоне дальних горных хребтов. Альда заносила записи в дневник. Ребята собирали образцы горных пород и местной флоры. Времени зря не тратилось.
Биктимер разыскал мешок диковинную почту Иремеля. Туристы со всех концов страны оставляют в нем письма. Читали их с интересом. Среди писем нашли и Сенькино письмо.
Альда читала и дивилась. Написано два года назад. Ее тогда не было тут. Сенька просил туристов: найдут нефрит пусть обязательно сообщат их школе. Однако никто нефрита еще не нашел. Ребята тоже сообща сочинили письмо и вложили его в горный «почтовый ящик».
К вышке на вершине Азат прикрепил флаг своей школы, вокруг сделалось еще солнечнее, праздничнее.
Однако лица ребят вдруг померкли, потускнели. По надписи, оставленной тут на камне, они узнали о гибели в грозу двух братьев. Громы и молнии здесь особенно опасны и грозны, и, кто их видел, запомнит на всю жизнь. Недаром о грозах на Иремеле сложено столько легенд.
А сегодня, как нарочно, такой сильный ветер, с Таганая надвигается подозрительная хмарь. Что если разразится гроза? Платон Ильич с опаской поглядывал на север. Ребята были более беспечны. Не бежать же отсюда!
Ветер все же быстро пригнал сизую тучу с севера, и вокруг сразу потемнело. Горы как бы поблекли, ощетинились. Сильнее закачались внизу деревья. Туча заблистала молниями.
Туристы заспешили в укрытие. Платон Ильич уже заранее высмотрел его, когда они поднимались на Кабан. Есть неподалеку внизу груда останцев и среди них огромный висячий камень. Там легче переждать нагрянувшую грозу.