И случилось так, что Котовскому,
теперь уже командиру бригады, снова пришлось побывать в Одессе.
Две субботы
В штабе дивизии было много народа, и оба командира вышли на улицу. Стояла морозная ночь начала февраля 1920 года.
Два боевых командира шли по главной улице спящего города Вознесенска.
Если потерять хоть один день, нелегко будет взять Одессу, говорил Котовский. Враг успеет укрепиться.
У нас одна бригада, шестьсот сабель, с сомнением покачал головой начдив. У врага в Одессе десять тысяч солдат. Подождите, подойдёт сорок первая дивизия, тогда вместе
Десять тысяч! горячился Котовский. Но что это за тысячи! Это же потрёпанная и охваченная сейчас паникой армия! И нельзя дать ей прийти в себя!
Ваши бойцы тоже устали, возразил начальник дивизии.
Ему очень хотелось согласиться с Котовским, но необходимо было все взвесить и проверить.
Мои бойцы устали?! Котовский круто повернулся и повел начдива по узкой улице.
Вдруг впереди появилось множество красных точек, то ярко вспыхивающих в темноте, то затухающих.
Что это?
Цигарки, ответил Котовский. Это бойцы моей бригады ждут команды идти на Одессу.
Начдив засмеялся и крепко пожал руку Котовского.
Наутро бригада была готова к наступлению. Выстроенная, она совсем не казалась малочисленной. Может быть, суровые и немного торжественные лица бойцов придавали ей какую-то особую силу.
Противник не ожидал внезапной атаки.
В городе началась паника. По широкой Потёмкинской лестнице мчались, забыв обо всём, бывшие министры и генералы, миллионеры и заводчики, купцы и коммерсанты. Спешно отваливали от одесской пристани пароходы, увозя вчерашних хозяев.
А с окраин шли навстречу котовцам настоящие хозяева страны рабочие люди. В этом бою котовцы захватили несколько тысяч пленных, большие трофеи, но главное освободили город.
Остановившись, Котовский стал задумчиво рассматривать два совершенно одинаковых здания с полукруглыми фасадами.
Архитектурой любуетесь? спросил его подошедший комиссар бригады.
Нет, серьёзно ответил Котовский, вспоминаю: вот здесь, в этом здании, три с половиной года назад, в 1916, я был приговорён к смертной казни Потом заменили пожизненной каторгой. Я хорошо запомнил тот день. Тогда была суббота
Суббота? Так сегодня же тоже суббота! Эту субботу они запомнят! комиссар повернулся к морю.
Но на горизонте даже дымков ушедших пароходов уже не было видно.
Батарея
Котовский понимал, что бойцы измучены, что им нужен отдых, но он понимал и то, что бригада держит крайне важный участок фронта. Поэтому комбриг особенно придирчиво осматривал открытые окопы, особенно внимательно вглядывался в лица людей.
В ложбинке, где должна была стоять артиллерийская батарея, он увидел лишь пушку и группу людей, расположившихся вокруг неё. Пришпорив своего лихого Орлика, Котовский подлетел к орудию и на полном скаку остановил лошадь.
Ну? коротко бросил Котовский.
Бойцы молчали.
Где командир батареи?
Пожилой человек выступил вперёд.
Можете ничего не говорить, Котовский наклонился и попытался заглянуть в лицо артиллеристу, но тот низко опустил голову.
Стыдно?
Артиллерист молчал.
Значит, артиллеристы в моей бригаде трусы, негромко, как бы про себя, сказал Котовский.
Артиллерист вздрогнул, будто его ударили нагайкой, и, резко вкинув голову, прямо взглянул на Котовского.
Мы не трусы! Мы отстреливались до последнего снаряда. Но
во время переправы в темноте неожиданно налетел эскадрон казаков
И вы бросили орудия, перебил Котовский.
И захватили наши орудия, тихо закончил артиллерист. Он ещё раз взглянул прямо на комбрига, и ему показалось, что в глазах Котовского уже нет того грозного блеска, который был минуту назад.
Ну, напал эскадрон, ну захватили орудия, кивнул Котовский, а вы что, обратно отбить постеснялись, что ли?.. Он помолчал и тихо добавил: А вот через час-другой начнётся бой, и белоказаки начнут бить нас из наших же орудий. Вы
Я старый солдат, тихо сказал артиллерист, и знаю, что меня надо судить.
Судить? переспросил Котовский. Нет, судить вас не будут!
Он снова пришпорил Орлика и взлетел на ближайший холм. С него хорошо были видны позиции врага. Вскинув бинокль, Котовский внимательно осмотрел их и вернулся к артиллеристам.
Батареи врага стоят вон там, он указал рукой на небольшую рощицу. Берите своих бойцов и без орудий не возвращайтесь. Как вы отобьете их это ваше дело. Но, по-моему, враг не ожидает нападения, и внезапность решит исход дела.
Непосильную задал ты людям задачу, сказал комиссар бригады, когда они выехали из ложбины.
Комбриг ничего не ответил. Скоро они снова очутились на вершине холма, откуда были хорошо видны позиции казаков.
Котовский натянул поводья и повернулся к комиссару:
Слушай, комиссар, ты сейчас поедешь вон туда, возьмёшь два эскадрона и ударишь с ними по роще справа. А я ударю слева. Всё ясно?
Комиссар широко улыбнулся.
Ну, что улыбаешься? спросил Котовский. Или ты всё ещё думаешь, что я так вот, зря, пошлю людей на смерть, дам им непосильное задание? Между прочим, комиссар, для меня люди дороже любого орудия. Но они должны знать: в бригаде Котовского трусов нет, не было и не будет!