МОСКВА БЬЕТ С НОСКА
Княжеские хоромы в два яруса были, как и другие дома в старой Москве, построены из одного дерева. Подобно другим домам, стояли княжеские хоромы не к улице, а посредине двора.
За домом был сад, где росли яблони и вишни. И кустов малины, смородины и крыжовника было полно в саду. Но кусты и деревья стояли без листьев, и осенний ветер шевелил голые прутья.
Княжеские плотники живо сколотили Андреяну новую кузницу в углу двора, и кузнецу оставалось только прикупить кое-что из недостававшего инструмента. В Москве, как и в Мурашах и Мугрееве, кузнецу нужны были щипцы, и большие клещи, и тяжелый молот кувалда
Попарившись в бане, Андреян отдохнул с дороги, осмотрел новую кузницу и сказал:
Ну, Сенька, не было бы счастья, так несчастье помогло. Кабы не спалила нас шляхта, не видать бы нам Москвы белокаменной. Пойдем, Сенька, на торг снасть присматривать и на Москву поглядим.
Андреян в Москву попал тоже впервые. Плотники, строившие кузницу, сказали ему, что главный торг находится на площади у кремлевской стены.
Ты выйди за ворота и сразу возьми направо, сказал Андреяну чернобородый плотник, от которого пахло сосновой стружкой. Возьмешь направо и дойдешь до колодца. От колодца возьмешь чуть налево и дойдешь до церкви. А там, кузнец, спрашивай добрых людей. Язык и до Киева доведет, а тебе всего только на торг.
Андреян с Сенькой пошли к воротам, и Жук увязался было за ними но на торгу пес мог легко потеряться. Пришлось запереть Жука в клетушку, которую плотники пристроили к новой кузнице.
Андреян с Сенькой вышли на широкую улицу и сразу взяли вправо.
В Москве народу сновало на улицах не меньше, чем на ярмарке, на которой Сеньке довелось побывать недавно проездом в попутном селе. Андреян с Сенькой миновали колодец, миновали и церковь и уже дальше шли, останавливаясь на каждом повороте.
Путь был хоть и не дальний, но путаный.
В одном месте дорогу показал человек в красном стрелецком кафтане; в другом женщина, закутанная в платок, торговавшая на перекрестке квашеной капустой.
Улица, потом переулок, затем заулок, после чего церковный проходной двор Если бы не спрос да расспрос, Андреяну с Сенькой на площадь не попасть. Кроме того, тут помог
еще какой-то детина в красном кушаке и в шапке, заломленной на левое ухо.
Детина назвался Кузькой Кокорем, и пристал он к Андреяну с Сенькой с полдороги.
Я тебя, милый человек, твердил Кузька Андреяну, не то что на торг выведу я тебя хоть куда могу привести! Мы-то здесь тутошние, от отцов и дедов мы московские, исходили Москву вдоль, поперек и наискось. Я тебя и по кузнечному ряду проведу.
Спасибо, Кузя, поблагодарил Андреян. Чать, некогда тебе, так мы по ряду и сами пройдем.
Некогда замялся было Кузька. Некогда, оно так. Что верно, то верно. Да вишь ты, милый человек, дело какое Тебя как звать-то?
Зовут Андреяном.
А мальца как кличут?
А мальчишку Семеном кличут. Сенька, значит.
Ну, и выходит по всем делам, что и мне, Андреян, надобно в кузнечный ряд. Железа понадобилось прикупить. Почем нынче железа прут?
Это, Кузя, смотря по пруту. Да и по месту цена разная. В Суздале одна цена, в Муроме другая, в Москве, верно, опять же, цена своя. Вот придем на торг, там цена и объявится.
Чем ближе к площади, тем чаще стали попадаться вооруженные группы поляков и немцев. Возы, которые тянулись на торг, поляки, да и немцы, иногда останавливали тот либо другой воз, казавшийся им почему-либо подозрительным. Они ощупывали на возах мешки с зерном, тыкали копьями в сено, а если на возу были дрова, заставляли возчика сбрасывать тяжелые березовые плахи прямо на дорогу.
Ищут, кивнул Кузька в сторону двух немчинов. Они копались в груде вяленой воблы на возу, который остановился посреди улицы. Ищут, повторил Кузька, подмигнув Андреяну.
А чего ищут, Кузя? спросил Сенька.
Оружия ищут. Ножей долгих. Вот чего!
Шляхта это, Кузя, заметил Сенька.
Не, возразил новый Сенькин знакомец, шляхта она хохлатая, с хохлами на темени, а голова обрита. А эти немцы. Да все одно: что пан, что немчин. Друг с дружкой они заодно. Наш брат лучше обходи и немчина и пана. Не ввязывайся! Наше дело сторона.
Тут из-за поворота словно из-под земли выскочил тот же белый каменный столб в золотом шлеме с крестом, подпиравшим самое небо. Но несколько дней назад, когда Сенька глядел на него с просеки в Сокольничьей роще, столб реял далеко-далеко, а теперь до него, казалось, рукой подать, и он словно валился на Сеньку.
Сенька крепче вцепился в полу отцовского зипуна, он всю дорогу не выпускал его из рук. Вместе с тем Сенька успел разглядеть в каменном столбе проемы, а в проемах здоровенные колокола.
Вовсе это колокольня! крикнул Сенька и засмеялся. А колокола верно, здоровы звонить?
Здоровы, заметил Кузька. Как ударят в большой земля колышется. Иван Великий называется колокольня, Иван Золотая Голова. Только теперь не звонят. Опасается шляхта, как бы в набат коли чего не ударили. Загудит на всю округу народу набежит, будет потеха, тогда их за хохлы да в реку. Ну, тут уж гляди в оба! А то и тебе голову с шеи свернут, да в болото голову ту и забросят. Ищи ее потом! А ты так: цапнул, что надо, и беги без оглядки.