Он лично проводил рекогносцировку с командирами наших подразделений и экипажей, уточняя границы минных полей противника, его передний край обороны, расположение огневых точек, намечая боевые курсы места проходов тральщиков.
В подразделениях развернулась усиленная подготовка к действиям в условиях лесисто-болотистей местности. Пехотинцы невдалеке от переднего края учились плавать, преодолевать болота и речки на подручных средствах, а наши танковые экипажи вместе с саперами для каждой боевой машины заготавливали по два бревна самовытаскивания, шпоры к тракам гусениц, фашины, специальные треугольники для прохода через широкие рвы. Водители автомашин заготавливали маты из лозы. Механики-водители танков усиленно тренировались в преодолении различных препятствий, в быстрой замене поврежденных нажимов и дисков трала. По составленной мною разработке заместители командира полка и офицеры штаба проводили с танкистами занятия по теме: «Действия танков в условиях лесисто-болотистой местности днем и ночью».
Я спрашивал себя: что в первую очередь может определить успех прорыва? И приходил к выводу: только решительный и молниеносный удар штурмовых отрядов, четкие, согласованные действия каждого из них. Значит, надо добиться самого тесного взаимодействия тральщиков со всеми другими средствами прорыва внутри отряда.
Исходя из этого, по договоренности с Лукиным, я и сосредоточил усилия штаба главным образом на том, чтобы организовать по-настоящему слаженную боевую работу тральщиков со стрелковыми подразделениями, саперами-штурмовиками, с экипажами огнеметных танков и огнеметчиками-ранцевиками. Решением этой задачи мы чаще всего занимались втроем: помощник начальника штаба штурмовой инженерно-саперной бригады майор Михаил Борисович Вейсман, начальник штаба 516-го огнеметно-танкового полка капитан Иван Петрович Колбасюк (ставший впоследствии генерал-лейтенантом) и автор этих строк.
Каждый из нас имел на руках копию схемы расположения минных полей противника, добытую нашими разведчиками. Никто не мог более или менее определенно утверждать, насколько эта схема соответствовала действительности. Но все же она облегчила выбор направлений для преодоления проходов. Одновременно были определены участки, границы и момент снятия саперами своих мин для пропуска наших боевых машин, а также порядок обозначения проходов. Многие часы проводили мы в рекогносцировках, определяя и уточняя направления и порядок совместных действий подразделений.
Штабные работники тщательно разработали единую кодировку топографических карт, схему радиосвязи, установили сигналы атаки, прохождения своего переднего края, минных полей, переднего края обороны противника, выхода штурмовых отрядов на намеченные рубежи, вызова и переноса огня артиллерии и т. д.
Кропотливая отработка всех вопросов взаимодействие внутри штурмовых отрядов помогла нашим инженерно-танковым ротам, как они теперь стали официально именоваться, справиться с выполнением боевых задач.
Как всегда, целенаправленно, с учетом новой боевой задачи проводилась в подразделениях партийнополитическая работа.
Замполит майор Богатырев, порторг полка капитан Давыдов вместе с активом тщательно продумывали и решали вопросы расстановки коммунистов и комсомольцев в бою, их боевой подготовки. Они рассказывали о подвигах наших танкистов в битве за Днепр и освобождение Киева, популяризовали опыт боевого применения тралов. До сознания каждого нашего воина доводилось содержание листовок, разработанных политическими органами фронта и армии. Эти листовки играли большую роль в повышении наступательного порыва танкистов.
Немало потрудились в период подготовки полка к наступлению офицеры технической службы, ремонтники и тыловые подразделения.
24 июня в 7.00 громовое эхо артиллерийских выстрелов разбудило утреннюю тишину и далеко разнеслось по лесам и болотам. Сотни орудий и минометов извергали из своих жерл тонны раскаленного металла. Одновременно в воздухе разлился гул наших штурмовиков. Их удары по врагу были точными и неотразимыми. Наши самолеты точно и четко сбрасывали свой смертоносный груз по переднему краю 35-й вражеской пехотной дивизии.
Авиационная и артиллерийская обработка обороны противника продолжалась два часа. А за тридцать минут до ее окончания уже рванулись вперед со своих исходных позиций штурмовые отряды. В направлении Пружинище атаковал штурмовой отряд, в состав которого входил взвод тральщиков старшего лейтенанта Д. С. Нагуманова. Командирами танков взвода, кроме Нагуманова, были лейтенант А. Д. Добылев и младший лейтенант А. А.
Ануфриев. С десантом саперов-штурмовиков на броне три тральщика устремились вперед. За ними шли три огнеметных танка.
Проселочная дорога, по которой они мчались к Переднему краю, перерезалась речушкой, мост через нее гитлеровцы взорвали. Примерно в 4050 метрах за мостом проходила первая вражеская траншея, прикрытая минным полем.
Нагуманов приоткрыл крышку люка башни и скомандовал саперам:
А ну, орлы, быстро фашины!
Те мгновенно соскочили на землю и расстелили фашины через речушку. А в это время над окопами врага еще рвались наши мины и снаряды, артподготовка еще не закончилась. Это благоприятствовало продвижению штурмового отряда. Взвод Нагуманова, а за ним и огнеметные танки без задержек прошли по фашинам через речушку и ринулись к замаскированным окопам. Саперы и стрелки продвигались за боевыми машинами, прикрываясь их броней.