Решетников на мгновение бросил ручку, оторвался от писанины и похлопал в ладоши.
ЗАКОН ОДИН ДЛЯ ВСЕХ. Чин МВД с необычной для своего возраста и габаритов резвостью навис надо оппонентом вслед за гангстершей. Давно в общей камере не развлекались? Могу организовать.
Вы отдаёте отчёт, с кем говорите? тот подался назад.
С одним из ста десяти миллионов граждан Японии. Точно таким же, как и все остальные люди, живущие в нашей стране. Полицейский наклонился ниже.
Тип в кимоно впечатался спиной в стенку было некуда двигаться дальше.
Глава 13
ИНТЕРЛЮДИЯВаше обращение официально зафиксировано Вот его регистрационный номер в электронном правительстве Изменения статуса можете контролировать вот здесь, вам придёт sms-сообщение с кодом доступа родная младшая сестра адвоката (как выяснилось в процессе работы) говорила на жонггуо неожиданно прилично.
Ван узнал, когда персонально ему перед освобождением ослабили режим и стало возможным кое-что читать в интернете: популярность китайского языка в мире выросла значительно.
За то время, что его не было.
Также, внутри самого Китая говорящий по-китайски лаовай давно перестал быть редкостью и по крайней мере в крупных городах больше не вызывал умиления и не привлекал всеобщего внимания мир меняется стремительно.
Раньше было иначе, сегодня нормой оказывается то, что ещё десяток лет тому было немыслимым.
Пожалуйста, не нервничайте. Всё будет хорошо. Это к протокольным словам иммиграционного служащего уверенно добавила фигуристая адвокат, которая ни на секунду не присела, поскольку контролировала работу чиновников трёх ведомств так, словно была заказчиком неких подрядных работ и в процессе утратила доверие к исполнителям.
По правде сказать, ему было всё равно. Самая главная опасность (тоже выяснилось только что) это если бы ему не дали сейчас этого всего написать и отправили обратно в Пекин или в любой другой аэропорт КНР ближайшим рейсом под любым предлогом.
Такого не случилось, а что до «рассмотрений дела», да в различных инстанциях Ровно два варианта и не нужно быть великим математиком, чтобы понять, каких: либо ходатайство китайца о политическом убежище на японских островах удовлетворят, либо нет.
Самое интересное (вчерашний заключённый отлично понял быстрее других), второе вовсе не так страшно, как кажется. Даже если японские органы откажут в приюте, нужно всего лишь покинуть их страну в десятидневный срок после отрицательного решения, только и всего.
Чего бояться тому, кому бояться нечего усмехнулся про себя бывший профессор. Экстрадировать в Китай неудавшегося беженца Япония не будет категорически пока оформлялись, адвокат объяснила добрый десяток железных оснований, почему.
Также, она прошлась по целому сонму законов перед тем, как вынести устный вердикт: невозможно. О возврате гражданина Вана в Поднебесную руками Страны Восходящего Солнца не может быть и речи. Отказ в пребывании на своей территории («даже если и, чего не будет!» оговорилась девица) совсем другой процесс, никак не связанный с принудительным ограничением свободы и передачей вчерашнего узника в руки не самого дружественного режима.
Под аккомпанемент унылых физиономий одной половины присутствующих и под сдержанно-собранные лица других документы наконец были собраны в аккуратную стопку, стопка помещена в папку.
Ван уже давно разучился нервничать, но в силу специфики последних лет очень остро в эту минуту воспринимал любые попытки ему помочь в исполнении чужих незнакомых людей, которые напрягались бескорыстно, без какой-либо очевидной выгоды для себя лично.
Он вынырнул из размышлений и добросовестно попытался изобразить благодарность, кланяясь по местному обычаю:
Спасибо вам большое. Китаец
поднялся со стула и приложил максимум усилий, чтобы его движение выглядело максимально аутентично.
На всякий случай после переводчицы профессор продублировал свои слова по-английски.
Почти десяток должностных лиц, опять-таки, с различными выражениями физиономий, заканчивали расписываться на финальный бумажке. Адвокат дождалась последней подписи, встряхнула листик в воздухе и аккуратно убрала в папку, перед этим сфотографировав и куда-то отправив снимок дважды или трижды щёлкнули уведомления японского мессенджера.
Через мгновение юрист пояснила вслух:
Ввиду уникальности и большой общественной важности вашего дела, с моей стороны все материалы будут храниться в открытом доступе на сервере токийской коллегии адвокатов. Вы не против? Если возражаете скажите сейчас, я ограничу публичность документа.
Вчерашний заключённый намётанным глазом отметил: откровенно скривились при этих словах, как после кислого лимона, люди в традиционных кимоно (с, кажется, местным императорским гербом надо будет уточнить по сети. Напамять о японском Дворе учёный не знал ничего).
Сотрудники Управления иммиграционного контроля в эмоциях были сдержаннее. Точнее сказать, половине из них судьба заявителя была банально безразлична, а вторая половина чего-то откровенно опасалась.
Полицейские и сотрудники японского МИД являлись совокупной третьей группой. Они внешне не ликовали, выглядели самыми обычными государственными служащими, завершившими что-то серьёзное по своей прямой работе. Возможно, только что увернувшимися от некой серьёзной передряги (хотя какая в благополучной и безопасной Японии может быть угроза сотрудникам МВД неясно).