Я пробудился! Я пробудился! завопил Порфирий, не веря своим глазам.
Новая сила будто вдохнула в Хилкова волю к победе. Теперь уже он улыбался, приближаясь к ослеплённому Краснославу. Хилков протянул руки и снова испустил струю искр, будто внутри его ладоней вдруг загорелся бенгальский огонь.
Кувалда снова прикрыл лицо. Перед глазами мелькали огоньки, он ничего не видел, только чувствовал, как неприятно покалывает кожу там, куда попадали искры. Он злился сам на себя за то, что недооценил противника. И эта злость придала сил уже ему.
Капитан, продолжая прикрывать лицо рукой, бросился на Хилкова и сбил его с ног. Искры взметнулись вверх будто фейерверк, но их поток тут же иссяк, когда Кувалда поставленным ударом в челюсть вышиб из Порфирия дух. Капитан прекрасно знал эту ошибку, когда новообретённую силу хочется использовать всегда и везде. Новая игрушка всегда интереснее. Но и старые добрые кулаки ничуть не хуже.
Противников одного за другим вынесли из клетки. Кувалда протёр глаза, перед которыми до сих пор плясали огоньки, и посмотрел на Румянцева, который пытался загнать в клетку оставшихся. Те наотрез отказывались выходить даже втроём. Не действовали ни угрозы, ни насмешки зрителей, ни обещания награды. В итоге граф плюнул, прогнал свиту и сам вошёл на ринг.
И, наконец, господа, встречайте, его сиятельство граф
Румянцев! Бессменный чемпион и сильнейший боец нашего скромного зала! проревел конферансье.
Зал взорвался приветственными криками.
Я покажу тебе, кто босс этой качалки, процедил Румянцев, глядя в глаза Краснославу.
Глава 26
Граф приближался к нему, неторопливо, но уверенно. Плавные движения не могли обмануть Кувалду, он чётко понимал, что в любой момент они могут смениться резкими и хлёсткими рывками. Румянцев по праву занимал место чемпиона.
Они медленно кружили по рингу, пристально следя друг за другом. Для Кувалды даже будто бы свет немного померк, а шум толпы доносился будто откуда-то издалека, а здесь и сейчас не было никого, кроме противника. Он сосредоточился только на драке.
Рыжий тоже не спешил нападать. Всё-таки он уже видел Кувалду в деле, и не хотел рисковать попусту. Но выдержки ему всё-таки не хватило.
Кувалда понял это каким-то шестым чувством, или по дрожанию ауры, но чувство надвигающейся опасности закричало внутри, и он резко отпрыгнул в сторону, и в тот же момент граф Румянцев, окутанный зелёной дымкой, промелькнул рядом с ним и врезался в ограждение клетки, широким плечом проминая железные прутья.
Терять время зря Краснослав не стал.
Та-а-а! выдохнул он, метясь стремительным маваши-гери прямо в затылок рыжему.
Но граф успел уклониться и удар пришёлся по решётке. Несколько прутьев лопнули, стальная арматура теперь торчала наружу острыми шипами. Зрители благоразумно поспешили убраться подальше от клетки.
Не смеши меня, процедил Румянцев, мягким кошачьим шагом нарезая круги по рингу.
Кувалда двигался в такт с ним, отчего их драка выглядела как своеобразный танец, безумно красивый, но и безумно опасный. Мозг лихорадочно искал варианты, перебирал сотни и тысячи приёмов всех существующих боевых искусств, но сила Румянцева, его зелёная дымка и сверхчеловеческая скорость вносили ещё одну переменную в это уравнение.
Что это за дымка он не знал. Не успел понять, но факт оставался фактом, пока эта дымка курилась вокруг графа его скорость возрастала многократно. Другое дело, что и постоянно такую скорость Румянцев не поддерживал. А значит, использовал только в нужные моменты, с умом. Отчего становился ещё более опасным противником.
Снова завопило шестое чувство. Кувалда попытался уклониться, но зелёная тень промелькнула зигзагом, предвидя такой манёвр. Румянцев сбил его коленом. Удар был такой силы, что Краснослав подлетел вверх, почти до самого потолка. Граф, по-прежнему окутанный зелёной дымкой, подлетел вслед за ним и обрушил на него сверху могучий кулак, придавая ускорения его падению.
Кувалда упал наземь. Ощущение было такое, будто его сбил поезд.
Официально. Ты сосёшь, надменно произнёс Румянцев и рассмеялся.
Капитан встал, сплюнул на ринг тонкую ниточку крови. Жива заструилась внутри, наполняя его силой и залечивая раны, потоки чистой энергии рвались наружу, перегружая слабую энергосистему Сычёва. Кувалда рисковал сжечь энергетический контур, но всё равно усилил поток. В случае проигрыша он потеряет гораздо больше.
Вокруг его тела замерцало белое сияние, энергия прорвалась с уровня ауры на видимый спектр. И в тот же момент Кувалда бросился в отчаянную атаку. Град ударов обрушился на Румянцева с нечеловеческой скоростью, так, что не ожидавший такого напора граф пропустил несколько подач в голову, и лишь потом умудрился активировать свою силу.
Противники сцепились в ближнем бою, но зрители видели только мерцающие размытые пятна, белое и зелёное. Человеческий глаз физически не мог уследить за происходящим. Румянцев и Кувалда осыпали друг друга ударами, ни один из которых не достигал цели, ведь каждый раз противник ускорялся всё сильнее и уклонялся от тех ударов, от которых, казалось бы, невозможно уклониться. Воздух раскалился, над рингом начало подниматься марево.