А утро застало их уже в пути. Отшельник не любил нарушать обещания, данные самому себе, да еще и в присутствии двух свидетелей. Курт осторожно спускался вниз по склону горы вслед за отшельником, Мур пристроился у него за спиной для такого дела отшельник не пожалел одного из своих крепких дорожных мешков. Кроме посоха, в мешке обреталось некоторое количество весьма странной еды, которая не была похожа ни на что виденное Куртом ранее. Тем не менее отшельник утверждал что это не только питательно, но и вкусно конечно, если привыкнуть. Главными же достоинствами этих невзрачных серых комочков были их легкий вес и то, что они могут храниться практически вечно. «Боюсь, они не испортятся даже после того, как ты их съешь!» ехидно заметил тогда Мур.
Курт посадил его вместе с ними в один мешок практически в отместку.
Утро открыло глаза, и рассвет зазвенел пронзительно и тревожно. Рассвет звенел странной томительной ноткой, словно меч в руках диковинного певца и сказителя из некоей чужедальней страны, как-то раз случайно забредшего в Денгер. Сказитель пел, аккомпанируя себе на клинке и подошедшие, дабы разобраться по-свойски, костоломы из гильдии уличных музыкантов стояли молча, не решаясь приблизиться, не то что напасть, стояли, слушая загадочную и грозную музыку. Что там их дурацкие дубинки, когда у этого парня меч. Да какой! И он явно умеет с ним обращаться получше городских стражников. А как он играл! Курт ни разу не слышал, чтоб кто-нибудь извлекал из меча что-либо подобное, он и вообще не знал, что можно играть на мече, а вот поди ж ты можно, оказывается! Вот только музыка эта уж очень тревожная, тревожная и грозная. Прямо как сегодняшний рассвет.
Что-то невидимое и грозное глядело на Курта из начинающегося утра, что-то похожее на тот давний звон клинка. Словно сквозь яркие глаза рассвета медленно и недобро смотрел кто-то другой.
Конница появилась неожиданно, причем со всех сторон. Отступать было поздно, да и некуда.
Старею, вздохнул отшельник. Просмотрел
Так. И что теперь? прошептал Курт.
Сейчас посмотрим отозвался отшельник.
А ну стой! заорали конные. Кто такие?!
Прохожие, ответил отшельник густым сильным голосом. Приятеля моего Куртом Путешественником величают, а меня люди Горным Старцем кличут.
Это не имена, брезгливо бросил кто-то из конников.
Да вы сами-то кто такие будете? прокричал отшельник.
Мы не обязаны отвечать! долетело до них.
На такой вопрос только воры и разбойники не отвечают, рассмеялся отшельник. Потому что им самих себя стыдно!
Закрой свою поганую пасть, пока ее стрелой не заткнули! заорал начальник отряда всадников и, пришпорив коня, ринулся к ним. Однако отшельник стоял как скала, и конь, внезапно заупрямившись, как перед чересчур высоким препятствием, остановился шагах в трех от него.
Так кто же вы все-таки? мягко спросил отшельник. Как я уже сказал, на этот вопрос не отвечают только воры и разбойники. Если вы и сейчас промолчите, я буду считать что ваше молчание мне уже ответило.
Мы новые хозяева этой земли! грозно ответил начальник всадников, понукая коня. А ты,
старик, нарвался!
У земли не может быть хозяев, сказал отшельник. Только друзья или враги.
Надо же, какие мы ученые насмешливо произнес начальник всадников. А я тебя чуть было не зарубил сдуру. Похоже, тебе есть о чем порассказать, а?!
Возможно, в голосе отшельника была неприкрытая издевка. Возможно, но вот сумеешь ли ты меня упросить? Ворам и разбойникам я сказок не рассказываю.
Не беспокойся, сумею, тон, которым начальник всадников произнес эти слова, был страшен.
Да неужели?! расхохотался отшельник.
Начальник всадников выхватил меч; лицо его исказила гневная гримаса.
Человек, впервые заявивший что у земли не может быть хозяев, великий Санга Аланда Линард давно мертв, прошипел он. Не знаю, кто ты, правнук или просто последователь но ты безумец. Твой путь обречен, потому что все идеи твоего учителя рухнули, а сам он был изгнан королем после своей знаменитой речи, и теперь, когда от Оннерского Союза остался жалкий прах теперь мое время. Мое!!! Потому что я принадлежу к младшей ветви правителей Голорской Империи, и в отличии от Линарда я жив.
Это поправимо, усмехнулся отшельник, но начальник всадников, казалось, перестал его замечать: собственная речь пьянила его похлеще вина, приводя в неистовство. Он словно позабыл, где он и что с ним.
от имени королевства Рон, представляющего здесь тень Голорской Империи!.. вещал он. Мы пришли, чтобы окончательно втоптать в грязь все, что когда-то звалось Оннерским Союзом, все, что осталось от Джанхара и тогда из возросшего королевства Рон возродится то, что дремлет веками укрывшись собственной тенью.
Вынужден тебя разочаровать, красавчик, негромко проговорил отшельник но Курт вздрогнул от звуков его голоса.
Мельком взглянув на него, Курт вздрогнул еще раз и поспешил отодвинуться от своего попутчика. Линард был страшен. Казалось, до этого мига он сберегал себя и свой гнев в неких невидимых ножнах. Теперь он сдернул эти ножны единым движением и Курт с трудом боролся с желанием завопить от ужаса и сбежать под защиту всадников. «Так вот как выглядит ярость настоящего воина,» отрешенно подумал он. Враги казались желанным прибежищем а ведь ярость была направлена не на него