- Давай без технических подробностей, - прервал Дудник. - Нам по барабану, сорок тысяч или сто. Там и там мамонты, саблезубы, пещерные львы и медведи. И неандертальцы с кроманьонцами. У людей каменные топоры, палки-копалки, копья и, возможно, луки. И физически они нас, скорее всего, сильнее.
- А ещё это может быть совсем другой мир, - вставил Олег. - Типа фэнтези. Вместо неандертальцев - эльфы, вместо кроманьонцев - гномы. Величайшие маги-шаманы...
- И все ходят в вурдалачьих шкурах и с ожерельями из клыков лично убитых вампиров вместо паспорта, - ехидно продолжила за брата Лапа.
- Всё может быть, - пожал плечами Евстифеев. - Но если без фантастики, то у меня всё.
- Мда... Сплошная безфантастика! - протянул Бульба. - Надо понимать, закончить школу не получится. Будем до гробовой доски мамонтов гонять.
- Лучше пасти, - не удержался Заварзин. - И доить. У них молоко хорошее.
- Ты пробовал, что ли?
- Нет. Но это пока!
Все рассмеялись. Не воспринималось всерьез попадание. Только Артем сидел хмурый, да Галочка Егоровна прятала лицо.
- Слушай, Ниндзя, а берег у реки не глинистый часом? - неожиданно спросил Заварзин.
- Глина, - кивнул Петров. - Белая. Ниже по течению выходы известняка.
- Интересно, - продолжения не последовало. Колька погрузился в раздумья. Или уснул.
- Раз вода рядом есть, переселяться смысла никакого, - медленно произнес Буртасов. Тоже засыпал на ходу. Отработать наравне с Бульбой, не имея лошадиного здоровья, это сколько же упрямства иметь надо! - Такое хозяйство нам не построить... Да и зачем? Одно место не лучше другого. А здесь снежок... Зачем-то он был нужен...
Галка, вскинувшись, обернулась к котятам. Как только изба прогрелась, зверенышей переместили в дом, поближе к печке.
- Всё нормально со Снежком! - выдохнула девушка. - И с остальными тоже!
- Не котёнок, снег зачем-то был нужен... Стенка... Нет...
- Ледник сделать, - Петров тоже закончил с едой и перешел к чаю.
- Точно, - обрадовался Батяня. - Ледник!
- Что такое ледник? Галина Егоровна была девушкой городской и даже слов таких не знала.
- Вырыть яму, насыпать туда снегу, - пояснил Артем, будет вместо холодильника. Хоть сырое мясо храни. До следующей зимы хватит. А там можно еще насыпать. Как знать, может, охотой жить придется. Миша прав, ледник нужен.
- Опять снег таскать, - вздохнул Дудник. То туда, то сюда. Может, и без него сработает? Тут вечная мерзлота всё-таки
- Может, и сработает, - согласился эвенк, - но ледник надо побыстрее делать. И не с поверхности брать, глубже холоднее.
Андрей снова вздохнул.
- К тому же непонятно, что нас сюда перенесло, - продолжал Буртасов, словно разговора о леднике и не было. - Вдруг, некие разумные существа. Поймут свою ошибку и вернут всё взад. На этом
месте есть хоть какие-то шансы.
- Вероятность посчитать? - ядовито хмыкнул Евстифеев.
- Не надо, - махнул рукой Батяня. - И без математики понятно, что шансы мизерные. Но в другом месте нет никаких. Мы на это рассчитывать не будем. Но местечко забьем на всякий пожарный. Теперь что нам ещё нужно?
- Спать нам нужно, - Артем зевнул. - Завтра тяжелый день будет. Можно, конечно, забить на стену, на метр подняли, уже хлеб.
- Не, - набычился Батяня. - Раз решили - доделаем.
- Если более важные дела не появятся.
Командир подумал и кивнул:
- То да! Давайте по койкам. Малой, Ниндзя, вам вон ту комнату оставили, - он махнул рукой. - Шмотьё уже там...
16 июня нулевого года. Кордон
Очередной цикл издевательств прервался родным голосом Светки Лабжиновой:
- Народ, кушать подано, идите жрать, пожалуйста! - децибелы Лапа не экономила. - А то выброшу на помойку! Или съем всё сама!
Лёшка откинул в сторону руку резко уменьшившегося мамонта, ухватился за хобот и перекинул ноги через бортик мясоприемника.
- Уйди, животное, - Буртасов оскалил зубы. - А то засуну хобот в задницу и запущу ёжика! Пусть внутренние каналы тебе прочистит!
Мамонт обиженно заморгал, оскалил клыки, достойные смилодона, и отступил во тьму. А командир проснулся. Точнее - вынырнул из мучительного забытья, попытался шевельнуться и с ужасом обнаружил в собственном теле бесконечное количество мышц. Больших, средних, маленьких, очень маленьких, совершенно микроскопических. О существовании большинства Батяня даже не подозревал. И все болели! Нет, БОЛЕЛИ! Ныли, визжали, просились на свободу и требовали соблюдения прав человека на отдых на Лазурном Берегу замятинской Зоны Отдыха! Или хотя бы просто отдыха.
Лешка потянулся. Даже не с треском, а с душераздирающим скрежетом. Суставы, которых тоже оказалось гораздо больше расчетного, с болью, отдававшейся в самых неожиданных местах, вставали на предусмотренные природой места. Или наоборот, выскакивали из этих мест.
Буртасов тяжело перекатился на живот; с трудом оторвав тело от горизонтальной поверхности, встал на четвереньки; задом сполз с нар; ценой неимоверных усилий поднялся на ноги и, чувствуя себя одновременно палачом и его жертвой, начал разминку.
Через несколько минут выполнения упражнений, пародирующих малый разминочный комплекс, немного полегчало. От нормального состояния Лешка по-прежнему находился дальше, чем от родной эпохи, но, во всяком случае, мог добраться до стола в кают-компании (а что, хорошее название), не взвизгивая на каждом шагу от боли. И даже оказался способен наблюдать за командой.