В последнее время у нее все лучше получалось уступать там, где раздражающие мелочи, по сути, не играют большой роли и точно не стоят ссор.
В мыслях Биа еще не согласилась с Арин и не была уверена, что отправится на пир, но, видно, это уже решенный вопрос.
И он тоже встал в категорию незначительных уступок, на которые она готова пойти.
- Я... - Хенр задумался на секунду, подбирая слова.
Бианка ужасно напоминала ему Арин в молодости. Да еще и обстоятельства ее нахождения здесь перекликались с историей их с супругой знакомства. Единственная разница - Бианка была благородных кровей, и оттого казалась вдвое более гордой и своенравной. А видят предки, до сих пор эти земли не встречали женщины горделивее и своенравнее, чем его жена. Об этом, разумеется, никто не догадывался. Арин была мягкой снаружи и очень, очень твердой внутри. Как муж, он единственный знал ее настоящую. И как муж, он вынужден был нести свою ношу с покорностью и молчанием. А также выслушивать все нравоучения и причитания перед сном.
Арин наказала ему во чтобы то ни стало искупить вину перед несчастными девушками, ведь ее заявление: «Похищать людей и бесчинствовать - это у сыновей от тебя», - было вполне правдивым.
Хенр с ней согласился, как всегда решив, что так легче, чем спорить с любимой и доказывать, что основная часть ответственности лежит на сыновьях.
Но вот он стоял напротив этой девушки с внимательным серьезным взглядом, этой молодой копии его жены и ловил себя на мысли: он слишком стар, чтобы вынести схватку снова. Он и в прошлый раз не вынес, проиграл Арин в пух и прах, и она навсегда завладела его сердцем, чему, конечно же он был рад, но... Второго сердца у него не было.
Хенр повернул голову, украдкой заглядывая в коридор, чтобы увидеть стоявшего там Гуннара.
«Это вообще-то твоя битва, не моя», - подумал он.
Кажется, мысль четко отразилась во взгляде, и сын сумел ее прочитать. Но Гун не поспешил на помощь. Арин при нем наказала Хенру поговорить с Бианкой, и сейчас он лишь кивнул с усмешкой, как бы говоря: «Давай-давай. А то я скажу маме».
«И почему вечно все оборачивается тем, - подумал Хенр, - что виноват оказываюсь
с ним милым.
- Да только... - спустя минутное молчание Гун вдруг замедлил шаг, - Бебхен не ард. Она человек.
- Что? Не может быть! Она же так на вас похожа! - Бианка нервно сложила руки, не уверенная, что это шутка придется ему по душе.
Семья ему дорога и, возможно, на ее счет он не принимает сарказма.
Но на лице Гуннара отразилась игривость, а в глазах заблестело веселье:
- Поразительно, да? - правда он вдруг стал серьезнее, - мы называем таких, как Бебхен дардами. Люди, которые живут с ардами. Все в Оплоте - дарды.
- И как люди становятся... Дардами? - Гун выговаривал это слово с необычной паузой между «д» и «а», и Биа попыталась повторить ее. Но не очень успешно.
Тем не менее ее попытка показалась Гуннару ужасно милой.
Как и ее интерес к жизни его народа. То, что она задавала вопросы, то, с каким любопытством она осматривала узкие, идущие в гору улочки Оплота, изучала прохожих, с искренним интересом пыталась разобраться в местном укладе радовало его и обнадеживало.
Вдруг... Вдруг она полюбит это место?
- Есть разные способы стать дардом, - Гун повернул на небольшую площадь с колодцем в ее центре. Белокурая женщина набрала полные ведра кристально-чистой воды, но не спешила вешать их на коромысло, а, смеясь, обрызгивала собравшуюся вокруг нее детвору. Очаровательная картина заставила их с Бией замолчать и улыбнуться.
Бианка давно не видела, чтобы кто-то беззаботно радовался жизни. В усадьбе Майера все слуги ходили с напряженными, мрачными лицами, а в родительском доме всегда царила суета и беспокойство. Особенно накануне ее свадьбы и отъезда.
А тут... Обычная женщина, которая никуда не торопилась. Веселая, непосредственная ребятня. Брызги чистой воды, детский смех и крошечная радуга.
Разделить бы этот момент и растянуть его навечно!
- Многие дарды уже родились в Оплоте. Это их дом, - умиленно осматривая ребятню, прошептал Гуннар.
- Многие, но не все?
- Кто-то попал сюда против своей воли, - ответил Гун негромко и повел Бию дальше. Кажется, у него был специальный маршрут, - порой жертвы кораблекрушений случайно попадают в воронку между нашими мирами. Если им достаточно везет - море приносит их к Прибрежной крепости.
В голове у Бианки вспыхнул образ безумной Хельги и ее несчастных рабынь. «Не назвала бы это везением», - подумала она мрачно.
- Так случилось с моим другом Эдвардом. И с Бебхен.
- Правда? - Биа удивленно на него покосилась.
- Да. Они оба тогда были детьми... И, разумеется, все это случилось в разное время. Я встретил Бебхен десять лет назад у Хельги. Ей было всего семь.
Мурашки пробежали по телу, стоило представить маленькую софирскую девочку, пережившую кораблекрушение, потерявшую дом и семью и вдовесок оказавшуюся в руках садистки.
- Я забрал ее к нам. Не знаю почему. Тогда я еще был не в себе. Все еще оплакивал Гарен, только-только нашел Майера и заключил с ним сделку, - Гун вдруг замедлился, его внимание переместилось с прогулки на давние воспоминания, - я метался, не знал, чем себя занять. А тут вдруг Бебхен. Она даже своего имени не помнила. Потеряла память, всю свою жизнь, хотя только-только вошла в нее. Да и Хельга... Ну ты знаешь.