Дернув пару раз, она поняла, что не справится в одиночку, мужчина был тяжелым. Одет странно, такую одежду в доме никто не носил, но странностей за этот день случилось столько, что Мышка отмахнулась от еще одной. На лестнице неожиданно послышались шаги. Страх разоблачения придал Мышке сил и сообразительности, она забежала за бок незнакомцу и качнула его в сторону кровати. С трудом Мышке удалось закатить мужчину под кровать. Туда же она отправила поленья. Торопливо осмотрела комнату и только сейчас заметила кровь на полу у камина.
Ну что такое, всхлипнула Мышка. Оставался единственный выход. Плеснуть водой из ведра. И начать затирать пол.
Не ко времени ты затеяла уборку, Медея. Я пришел поговорить с тобой, старик хмурился, глядя на лужу, не стал входить, топтался на пороге.
Со мной никто не разговаривает, Медея торопливо отжимала тряпку в ведро. Кровь она затерла, остальное уберет потом. Вот стул. Можно сесть.
Собери свои вещи. Утром я заберу тебя, садиться старик не стал.
Замуж? Или в тюрьму?
Старик фыркнул совсем как Орест и ушел. Мышка без сил опустилась на стул. Зажмурилась и потрясла головой. Старик ничего не заподозрил. Если он ее заберет, не важно даже куда, то пусть этот мужчина останется здесь. Мышка не будет виновата, что кто-то забрался в комнату в отсутствие хозяйки и спрятался под кровать. Эта мысль обрадовала и немного развеяла страх перемен. Только вот лечь на кровать Мышка теперь боялась. С покойниками она раньше не имела никаких дел, не знала, обижаются ли они на неуважительное отношение.
Мышка может поспать одну на ночь на стуле. Крадучись, она подобралась к кровати и схватила подушку. Если положить на стол под голову, то она отлично выспится. Сдернуть одеяло Мышка побоялась. Оно свисало с кровати до самого пола и мужчина не был виден. Плохо то, что очень холодно, уснуть будет трудно. Но ведь можно разжечь камин. Есть же поленья. Сжечь все три.
Они уже ей не пригодятся. И пирожки. Мышка и про них забыла. Пришлось зажмуриться и на цыпочках шагнуть к кровати, тут, с краю, она припрятала поленья. Теперь только дождаться утра. Мышка повеселела.
Как тебе не стыдно было слопать мою тетрадку, попеняла Мышка огню, лениво лизнувшему полено. Вот тебе твоя еда, не делай так больше. А мне согрей, пожалуйста, пирожки.
Огонь Мышка умела высекать щелчком пальцев. Ее научила Берта. Показала, как надо сложить пальцы и щелкнуть. И строго-настрого запретила кому-то рассказывать секрет. Мышка не рассказывала. После приюта у нее долго не получался этот фокус. Пальцы не слушались. И поначалу была робкая надежда, что ее тоже заберут вниз зимой. А когда надежда пропала, то отчаяние сделало свое дело. Полено еще можно стащить без спроса, но огниво или угли не украдешь. В комнате заметно потеплело. Мышка поставила ботики к камину, и сама устроилась на стуле у огня, опустила голову на подушку.
Святой Домовяка, спасибо тебе за все. Благослови мой сон и новый путь и защити от всякого зла, прошептала Мышка привычную предсонную молитву. Мамочка, папочка, Берточка, я вас люблю и помню. Счастливым вам лет. Буду рада увидеть вас в моем сне.
Кто такой Домовяка, Мышка не помнила, даже не была уверена, что правильно произносит имя святого. Но кто-то же должен присматривать за Мышкой и защищать ее от бед. Сон накатывал волнами. Утешал, успокаивал, обещал хорошее, в тепле Мышка всегда быстрее засыпала. Три полена это большое везение. Что-то важное Мышка забыла сделать, но дрема уже спеленала ее и укачивала в ласковых объятиях. Сверкнули красным волчьи глаза и превратились в черные, место укуса заныло, а следом заныл браслет на плече.
Какая непослушная, чья-то рука больно вцепилась Мышке в волосы и оттянула назад ее голову. Орест. Опять огонь разожгла? А ведь я тебе запрещал.
Немножко согреться, пролепетала Мышка. Сидеть на стуле с откинутой головой и смотреть снизу в дурные глаза Ореста было страшно. Я больше не буду.
Я сам тебя согрею, Орест дернул Мышку за волосы вверх и толкнул на кровать.
Уйди, Мышка выставила вперед руки. Со мной нельзя разговаривать.
Было нельзя, а теперь можно. Да мы и не будем разговаривать. Зачем такой нежный цветочек отдавать старику? Я о тебе позабочусь, глупышка. Чтобы помнила. Узнала, что такое настоящий мужчина. Сюда ты уже не вернешься, простимся как подобает.
Уйди, жалобно попросила Мышка, соскакивая с кровати. Я не хочу. Завтра простимся.
Куда ты? Ореста забавлял испуг Мышки. Тебе будет хорошо со мной. Спроси у любой служанки в этом доме.
Уйди.
Не зли меня, Орест схватил Мышку за талию и швырнул снова на кровать. Усмехаясь, развязывал пояс на штанах. Я же с тобой по-хорошему. А могу и по-плохому. Ремнем отхлестать? Любишь, чтобы было больно?
Не люблю. Уйди.
Заладила, уйди да уйди. Давай-ка поласковей!
Мышка вжалась в стену, обняв руками колени. Вот, что она забыла, запереть дверь на засов. Из-за старика забыла. Только, остановил бы Ореста засов? Выбрал время, когда Мышка вышла из-под защиты этого дома, а под новую защиту еще не попала. Как ей теперь? Никто не придет на помощь. Зови, не зови. А после позора ей только вниз головой с башни. Не сможет она жить с такой грязью в душе. Орест навис над ней, вытянул руки и сжал Мышкины ступни. Резко дернул на себя, разводя руки в стороны. Упал сверху, придавил собой, сопел и противно дышал в лицо Мышке перегаром и луком.