Тут и стало мне ясно, что бежать-то навроде как и поздно.
Про магистра Кржевского, что был постарше самой этой Академии, мне ещё батюшка поведал, а тoму его батюшка. Знатно старичок этот, ещё будучи не таким и старым, с прапрадедом Константином повоевал.
Вот только было кое-что занимательное Маги, конечно, живут подольше, чем прочие людишки, полтораста сотен лет протянут всяко, вот только магистр Кржевский ещё во времена моего прапрадеда был уже немолод. Не стар то да, но и не молод.
Так что по-всему выходит
Невесело как-то выходит.
Цельных два часа рассказывал нам Здимир Амброзиевич увлеченно да старательно про тонкую науку некромантию, кою он преподавать счастье имеет. Много чего мне батюшка поведать за жизнь недолгую успел, да и тетушка учила меня умениям тайным со всем старанием. Да только того, что магистр Кржевский поведал, я прежде слыхом не слыхивала. И формул зубодробительных столько записать пришлось, что рука заныла.
Навроде и привычная я была к письму, а все ж таки не настолько.
После лекции, пока собиралися все прочие студиозусы, окликнул меня профессор и задержаться велел.
Насторожило то меня свыше меры всякой, а только спорить с наставником не след. Даже и с таким.
А ты подойди, девонька, подойди поближе, велел Здимир Амброзиевич, когда прочие соученики разошлись. А сам все смотрит да пристально этак, внимательно.
Я и подошла,
хотя чувствовала себя престранно. Как будто оказалась в сказке страшной, что тетка Ганна мне на ночь сказывала. Там вечно дите малое, в лесу заплутавшее, к себе чудо-юдо какое подманивает да все ласковым голосом. И ничем то добрым для дитя не заканчивалось.
Но, пусть не хотелось, а все же к профессору Кржевскому я подошла.
Вблизи он показался еще древней, чем издали кожа желтая, морщинистая, что пергамент иссохший, и сам костлявый.
Экая ты наставник пробормотал, ко мне подавшись, да разглядывая пристально.
Экая я. И экий он.
И что скажешь? Про меня скажешь, панна Лихновская? Ты же девица глазастая.
Выдохнула я этак с присвистом и говорю.
А ведь вы лич, Здимир Амброзиевич.
Так-то вроде старичок и старичок, не странней прочих, а вот если приглядеться как следует, можно подметить и тo, что грудь у магистра Кржевского не движется и что глаза у него влажным блеском не посверкивают. Неживой он. Но и не мертвый.
Ухмыльнулся профессoр довольно. А зубы у него белые да острые оказались. Такими только плоть живую и рвать.
Лич, панночка, лич. Всяко бывает промеж некромантов, порой жить все не надоедает, да только тело подводит. Плоть она слабая. Вот иногда мы ее и меняем. Боишься?
Я в ответ только головой покачала.
Чего только мне за жизнь видеть не доводилось. Почитай, лич и не самое страшное. Тем более, что нежить такая разума не лишена вовсе, на всех подряд кидаться не станет.
Ну вот и славно. Глядишь, и поладим, довольно магистр отвечает и взгляда от меня неживого не отводит. А говорить я с тобой хотел вот о чем. Искал я себе ученика. Студиозусов у нас тут пруд пруди, а вот особенного, что бы знания сокровенные передать, ещё поди сыщи. Думал уже, что никого не выберу, а тут такой подарочек. Не пойдешь ко мне в ученицы, панна Лихновская?
Замерла я в нерешительности великой, ни да, ни нет молвить не смею.
Навроде и соблазнительно предложение сие, а только и неспокойно на душе стало этакое внимание не пустяк. С прапрадедом-то профессор Кржевский враждовал и долго.
Ну ты уж подумай. Посоветуйся с кем знающим, понимающе хмыкнул лич, сомнения мои углядев. Я же не тороплю. Времени у нас с избытком.
Вылетела я из аудитории, ног под собой не чуя. И сердце в груди перепуганной птахой колотилось. Лич это все ж таки лич Это вам даже не с бесами делом иметь.
Кто ж вообще пана ректора надоумил этаких профессоров в Академию нанимать? Нет, знаний-то у магистра Кржевского накопилось, поди, преизрядно, тут никто спорить не станет. Но что ж в черепе его помимо знаний собралось?! Нежить твари весьма коварные. И чем умней тем коварней!
И на кой Здимиру Амброзиевичу ученик потребовался? Эвона как сказал знания сокровенные передать. Чего ради? Ну не помирать же лич собрался, в самом деле? Хотел бы на тот свет отправиться уже давно в могилу бы лег, чай невелика хитрость. Так ведь нет! Вон он, бодрый вполне себе, хотя и совершенно неживой.
Тут уж точно без теткиного совета никак не обойтись. Она-то воробей стреляный, наверняка подскажет как быть. И отцова сестра мне точно только добра желает, ей верить завсегда можно. А всяческим там немертвым профессорам веры никакой нет.
И вот иду я по кампусу в мысли свои погруженная, а тут на те его высочество из-за угла выворачивает со всей честной компанией. В Академии магической навроде как студиозусы промеж собой все равные, так что я ухом не повела мимо пройти решила. И тут княжич белобрысый мне дорогу заступил.
Доброго вечера, панночка. Куда путь держите?
Чую вином от принцева дружка тянет да сильно так!
Пока некроманты мудрость веков постигают все прочие в загул идут. И до своего загула эти паны уже дошли.
Зыркнула я на княжича исподлобья и отвечаю: