Вот и вспомнилось внезапно князю Потоцкому после раздумий долгих и нерадостных
Замер он посреди дорожки парковой, где гуляли принц с друзьями ввечеру и девицам подмигивали, и воскликнул пораженно:
Кощей!
Спервоначалу никто и не уразумел, чего это Мареку вздумалось злых колдунов из сказок детских поминать. Юлек первым докумекал. Он вообще сообразительный был прочим на зависть.
Мать честная Кощей же! Из он Лихновских был! за голову рыжую Свирский схватился.
Именно в этот момент князь Потоцкий начал подозревать, что Юлек ему кто угодно, но точно
не друг. Так и не каждый враг невестушку выберет.
Принцу и Томашу обсказывали про Линхновских на два голоса, друг друга перебивая и в подробностях путаясь. Не то чтобы много нашлось в памяти молодых шляхтичей тех подробностей, да и родом они были все больше из сказок детcких, коими няньки чад господских озорничать отучали.
И что же, Кощеевы сродственники до сих пор живые есть? оробело пробормотал Томаш, друзей выслушав.
В голове его то не укладывалось. Как такое может быть, чтобы кто-то против короля пошел и опосля того род его под корень не вырезали?
Принц глаза закатил да Сапегу в плечо пихнул, над недогадливостью княжича потешаясь. Придумал под корень темный род изводить. Опосля этакого подвига кровавыми слезами умоешься, а следом и дети твои, и внуки.
Скажешь тоже Кто некроманта сильного убивать возьмется? Да чтобы со всем родом? Он пoсле смерти лютой только мощи наберется. И вот тогда с ним уже не договоришься, пробормотал прин Лех и вздохнул тяжело. Нет уж, живой некромант он всяко лучше. Εго, в конце концов, купить можно или еще как задобрить.
Неспокойно у королевского наследника на душе стало. И думать о чернявой светлоглазой панночке стало откровенно неприятно а ну как и правда вспомнит однажды о подвигах пращуров?
Какие деньжища пропадают, тяжко вздохнул Юлек и князя Потоцкого этак сочувственно по спине похлопал. А сам улыбается предовольно. Ничего, Марек, мы тебе кого потише найдем Лихновскую в дом тащить это же беду зазывать!
Утром пан Невядомский, декан факультета некромантии, новеньких в аудитории собрал и оглядел пополнение с гордостью. Ажно тринадцать душ! Порядком набралось новых студиозусов и число какое хорошее.
Дюжина молодцев бледноваты, худоваты и позевывают. Окромя одного что телом обилен. Поди дар невелик, не высушил до костей еще. И тринадцатой сидит на скамье панна Эльжбета Лихновская. Тоже позевывает не выспалась поди. Оно и немудрено, девки горазды ночь напролет лясы точить.
Просчитался пан ректор, поладила княжна Воронецкая с панночкой Лихновской.
Утро доброе, студиозусы, гаркнул пан декан.
С последней парты донесся стон мученический.
На первой буркнули «А это кому как».
В целом же, поросль молодая на древе науки глядела неласково и ничего доброго главе факультета никак не желала.
«Хороши студиозусы», похмыкал про себя пан Невядомский.
Среди некромансеров добрые да покладистые долго не тянут. Тут только упорные да вредные сгодятся.
Сегодня вы ступаете на тернистый путь
Очередной стон с последней парты. Громче прежнего. Но хотя бы промолчал. Стало быть, с пониманием недоросль.
Полчаса для порядку стращал пополнение некромансерское декан, рассказывая, какие ужасы ждут их на пути к вершинам мастерства магического. Студиoзусы внимали, хотя по глазам их пан Невядомский уже и так сказать мог, что про ужасы они сами поведают многое, да тaкое, что поседеть впору.
Долг наставнический выполнив, достопочтенный магистр первокурсников в библиотеку за учебниками отправил, а после похмыкал, руки потирая. Ночь oна близко, вот тогда и посмотрит он, чего ученики новые стоят.
Академия в столице стояла на отшибе, на бывших землях князей Свирских, и было тому причин множество. К примеру, требовалось магам молодым силушку показать, а при том мнoго чего моглo случиться, вот и построили заведение учебное в месте тихом и удаленном. Да и почудить студиозусы горазды были. Таких к прочим людям пускать не следовало.
Имелся у Академии и погост собственный. Злые языки поговаривали, там студиозусов негодящих хоронят тишком, чтобы обыватели о том не проведали. Горазд народ поболтать.
Хоронили там профессор с большим почетом, но то лишь изредка. На погосте все больше пристанище находили людишки безродные, до которых больше никому и дела не было. А после на тех покойниках некроманты уменья оттачивали.
Вот на погост тот и повел пан Невядомский после заката пополнение молодое. Способности дело одно, а без практики все ж таки никуда.
Многое за жизнь долгую почтенный магистр успел повидать. Поступил как-то в Академию молодец силы великой, дар из него так и хлестал бери только и учи. А как труп всамделишный увидал, так и вывернуло студиозуса на изнанку да не единожды. И ведь покойник был аккуратный, на леднике лежал картинка, не покойник. Когда же пришлось могилу вскрывать, молодец тот и вовсе чувств лишился и на землю упал едва не замертво. Ну чисто девица крови шляхетной, что мыша узрела.
Как себя панночка Эльжбета на кладбище покажет, было для пана магистра любопытней всего.