А знакомицу твою вот знать не довелось. Не представишь?
И с чего на мою повинную голову и такая милость?!
Княжна на меня покосилась да плечами пожала.
Эльжбетой Лихновской кличут.
Больше ничего соседушка и не промолвила. Застыла каменной статуей.
Замялся принц, подрастерялся. Да и друзья его не лучше стоят, глазами соловыми хлопают.
Не слышал я про шляхетный род Лихновских, наследник престола говорит.
Подняла я на него взгляд и отвечаю как ни в чем не бывало:
А я рода купеческого.
И тут вот странное дело принялись молодцы переглядываться да пересмеиваться. Все. Окромя рыжего. С чего развеселились ума не приложу.
А где ж вы, панночка Эльжбета, учиться собрались? продолжил принц расспрашивать с улыбочкой насмешливой.
Не понравилось мне сие, ибо подозрительным показалось.
Некромантия.
Тут уж закашлялись все четверо молодцев разом. А потом второго белявого по спине похлопали, будто утешали. Утешали-то утешали, а при этом и гогочут. Почему-то. А тот, что в женихи Радомиле метил, он как будто усмехался в облегчением.
Экая вы, панночка оригинальная, после молчания неловкого принц сказал. Девица да магии смерти учится. Почитай таких и не было никогда.
Поглядела я принцу Леху прямо в глаза тот назад и отшагнул.
Много таких бывало. Просто до Академии не доезжали.
По нонешним временами некромантов, конечно, уже на костер не тащили и даже, подчас, с великим пиететом относились к ним, а все ж таки наделенные даром этим себя прочим магам являть без надобности не спешили. Передавали знания предков детям своим, учили так, как пращуры завещали.
Ну, мы пойдем тогда, что ли пpобормотал принц, и вся честная компания от стола нашего отошла.
Гоготать в голос принцевы друзьям начали, уже когда из столовой вышли.
Вот вечно у тебя, Юлек, все не как у людей, сквозь смех Свирскому пенял молодой князь Потоцкий. Ты на ком женить меня хотел? Али обиду какую держишь?!
Юлиуш отмахивался, да отфыркивался. А лицом ажно сияет, будто радостную весть ему принесли.
Да кто ж знал, что заместо купчихи добропорядочной этакая галка залетит?!
взялся Юлек оправдываться, да только так, будто и вины за собой не чуял. Я ж как думал девка как девка, а тут всамделишная ведьма! И глазища-то, видать, от колдовства выцвели сглазит и не поморщится.
Тут принц призадумался.
Лихновская Где-то слышал я фамилию эту. А где ума не приложу!
ГЛАВА 4
Пожала Радомила плечами и усмехнулась кривовато, со смыслом.
А кто их разберет? Может, не проспались после попойки. Батюшка говорит принц тот ещё гуляка. И товарищи ему под стать.
Ну, может, так оно и есть И все равно вели себя панове шляхетные престранно. Или перед обедом тоже на грудь приняли с того и развеселились на ровном месте?
А чем тебе тот рыжий не жених? спрашиваю я между делом.
Навроде как пан родовитый на зависть, других-то в друзья к наследнику не пустят. Мужчина как мужчина две руки, две ноги, голова. Уродом не назвать. А шляхта завсегда женится по сговору.
Свирский? прыснула княжна и глаза закатила. Вот уж нет! Дурной, бессовестный и при принце постоянно. Нужен он мне такой как телеге пятое колесо. Пусть другую невестушку ищет. Не по сверчку шесток.
Оглядела я «шесток», и подумалось, что сверчкам тут может и вовсе не светить. Но уж не мне пенять на переборчивость княжны Воронецкой. Чай и сама не рвусь за первого встречного. Пусть даже и князь. Видала уже тех князей на всю жизнь хватит с избытком.
И чем плох? любопытствую. Вроде не кривой, не косой
Покивала Радомила и вздохнула, да устало так, будто не первый раз ей про жениха незадачливого рассказывать приходится. В пору и смутиться было из-за любопытства своего, но деликатничать я не стала, не в моем то характере.
Да с княжной мы и не о таком ночью разговоры вели. В конце концов, Лихновские да Воронецкие всяко есть, что вспомнить.
И даже не беден как Потоцкий. Тот-то гол как сокол, батюшка еще поиздержался так, что едва по миру не пошли. А матушка как овдовела легче не стало, хозяйством управляет из рук вон плохо. Да и молодой князь состоянием семейное не преумножил.
Зародилось у меня пoдозрением, с чего это принц меня расспрашивал. Чай бедность находит окорот на любой гонор.
Свирский, конечно, не урод. И даже не беден. Словом, для кого-то Юлиуш Свирский муж самолучший. Вот только скользкий да увертливый чисто гадюка под рогатиной. А только не люблю я таких больно хитрых. По доброй волен не пойду за негo.
Пoкачала я головой да запомнила. К хитрым у меня самой душа не лежала.
Опосля обеда мы в общежитие воротились, и тогда я с соучениками впервые и увиделась. Они только-только из комнат выбираться начали. Сонные, на солнце щурятся ну чисто нетопыри. На нас глядят, глазами мутными лупают. И тощие все как один словно палки.
Почти все.
А вы чьих будете? один из молодцев спрашивает. Был он не в пример прочим телом обилен и румян что яблочко наливное. И такие, выходит, некромансеры бывают.
Вздохнула я с досадой и отвечаю:
Учусь я с вами. Некромантка. А ее вон подселили. С нами будет жить.
В коридoр выбрался аккурат десятoк сонных парней и все они от слов моих обомлели.