Упиваясь предстоящим триумфом, пригнулся к земле, готовясь к прыжку. Но в следующее мгновение уже кувырком летел через поваленный ствол, пропустив сзади мощный удар мягкой, но тяжелой лапы.
Кубарем откатившись в густую поросль крапивы, с трудом отфыркался, не сумев скрыть удивления.
Да как ты подкрался? возмущенный таким вероломством, выскочил из крапивы, быстро сменяя личину. Кожа на руках горела, я возмущенно сопел, потирая ее.
Огромный матерый волк грязно-серого окраса хитрозубо оскалился в подобии улыбки, смешно щеря нос и облизывая внушительные клыки.
Опять перехитрил! Нет, ну как так-то? Я же тебя засек! не унимался я, но душу уже затопило мягкое тепло. Дед! улыбнулся, обнимая серую зверюгу за шею. Привет!
Серый довольно рыкнул и передернул шкурой.
Молодежь! Хе-хе! Никогда ты меня не переиграешь! насмешливо прорычал он, принимая облик пожилого, но еще довольно крепкого старика с густой седой бородой и яркими, почти оранжевыми глазами. Мельчаете вы, мельчаете, и нюх уже не тот, и реакция! разочарованно протянул он, однако с удовольствием разглядывая меня. А чего хилый-то такой? Я тебя лет на сто старше, а спорим, враз уложу на лопатки?
Даже спорить не буду, дед, засмеялся я. Несмотря на внушительный возраст, старик был значительно выше меня и шире в плечах, и даже сейчас связываться с ним было бы большой глупостью.
Эх ты! махнул рукой дед, усаживаясь на поваленный ствол. Уходит силушка из нашего рода. Я думал, ты здоровее вымахаешь, а тут что?
Что? деланно удивился, присаживаясь рядом.
Дед развернул двумя пальцами мое лицо за подбородок:
Вот что! Смазливая мордаха, да и только!
Дед! Ты забываешь, что меряться удалью мне как бы и не с кем, среди людей мне нет равных по силе, примирительно улыбнулся ему.
Людей! Тьфу! Это ж как медведю меряться силой с мышом!
Я и не думал обижаться, а с удовольствием выслушивал его стариковское брюзжание. В юности я любил бывать здесь, учился волчьим премудростям и сейчас отчаянно силился вспомнить, когда видел деда в последний раз.
А нюх? Что у тебя с нюхом? продолжал сокрушаться он. Я ж тебя, неосторожного, еще ночью учуял! А ты носом своим сопливым в землянку тычешь, хотя понимание должно быть, что не там я! Засек он меня, как же! Заземлился, очеловечился!
Глубоко вздохнув, я уныло копнул землю носком сапога.
Ладно, рассказывай давай, чего там у тебя стряслось, смилостивился старый оборотень. Раз прибежал, значит припекло.
Вот зачем ты так? вскинулся я. Словно я тебя только в такие моменты вспоминаю? Сколько раз просил приходи, живи в замке, хочешь дом построю, любой, где скажешь! Так нет, засел в этой глуши
Это ты в глуши! рявкнул дед. Для меня люди твои, что муравейник безликий, а здесь я дома, в своей стихии, и чего б ты мне ни сулил, никуда отсюда не двинусь.
Я сидел, подперев кулаками щеки, и блуждал вокруг расфокусированным взглядом. Как объяснить ему, что я запутался? Это ж вроде как признаться в своей уязвимости... В волчьем клане так не принято.
Так чего наговорил тебе Ульф? его вопрос заставил меня вздрогнуть.
Какой прозорливый! На мгновение показалось, что дед и так уже все знает: старое поколение и мысли считывать умело.
Напускная веселость давно отпустила, уступая место накопившемуся отчаянию. В горле засвербело, а глаза предательски наполнились влагой. Я потер их пальцами, отчаянно пытаясь сдержать при себе свою слабость.
Хе-хе! Ничуть не изменился! Ну? Мне можно! великодушно разрешил дед, похлопав меня по спине.
Обида то единственное чувство, которое держать в себе невыносимо, а если она незаслуженная, то невыносимо вдвойне. Окрыленный возможностью избавиться от гнетущей тяжести на душе, я словно малое дитя радовался, что наконец-то могу с кем-то поделиться своей болью. Я жаловался долго, сумбурно, размашисто жестикулируя руками. Прямо как в детстве. Периодически спотыкался в словах, терял
нить мыслей и, чертыхаясь, возвращался обратно, начиная по новому кругу, распаляясь и рассыпаясь в фейерверках эмоций.
Старик слушал меня молча, не перебивая, лишь изредка усмехаясь в густые седые усы.
Кобель, стало быть, кратко подытожил он, выслушав мое весьма насыщенное эмоциями получасовое излияние. Не вижу ничего страшного, на то они и девки, не в бирюльки же с ними играть!
Я неопределенно пожал плечами:
Понимаешь, дед, дело даже не в ситуации в целом, а в том, что я впервые в жизни не знаю, что предпринять
Знаешь, мальчик мой, знаешь, задумчиво улыбаясь протянул старый оборотень. И пусть ты мускулами не вышел, да вот ума тебе всегда было не занимать!
Не-е-ет! я упрямо потряс головой. Не в этот раз! Отец ведь прав, какой я зверь? Лишь личина! Я даже убивать не могу! Ты знаешь, что я не хожу в бой, а творю свои завоевания руками сводного брата? Даже по человеческим понятиям это недостойно поведения воина! Не от слабости, не из страха! Я я не могу заставить себя уничтожать живое, если нет тому веских причин! Да если отец об этом прознает, он вышвырнет меня вон или загрызет! Какой из меня продолжатель династии, что за кровь? Что будет представлять из себя мой сын, если я сам гожусь лишь на то, чтобы торговать на ярмарке калошами! Нужен вам такой наследник? Если ты теперь, зная это, решишь меня придушить, я даже сопротивляться не буду!