Не буду бежать ходячая еда пришла делает нас неходячая еда
Он двигался медленно, а моё тело с подозрением следило за удаляющимся гуманоидом. Напоследок он обернулся.
Беги а то будешь неходячая еда
Тело не шевелилось пока чужак не скрылся, а затем продолжило рыть. В желудке урчало немилосердно, и я, как бессильный наблюдатель, понимал, что голод будет утоляться содержимым могилы.
Сюда!
Пронзительный голос напугал тело. Оно вновь замерло, прислушалось, я чувствовал, как шевелятся уши. В тумане проявилось два световых пятна. Меня это обрадовало, но тело испугалось. Оно было уверено, что свет опасен. Приближались тяжёлые шаги, тело юркнуло за какой-то поросший лозой постамент без статуи, притихло. Я почувствовал, как шипы вдавливаются в кожу на спине, но не могут её порвать, ощущения неприятные, но терпимые.
Шаги звучали уже здесь, треща и лязгая сквозь кусты прорубилась высокая фигура в кожаной одежде с заклёпками, и факелом в руке. Другая рука ящерицы? У этого существа были все признаки рептилии: чешуя, характерная форма головы, глаз, длинный хвост. Однако же ходила она прямо и не менее проворно, чем человек. В другой руке существа блестел очень длинный и острый предмет судя по всему допотопное оружие длинный нож? Кажется, Древние звали это «меч».
С-сюда.
Уверен? послышалось сзади сварливое.
Я себе весь подол изорвала!
Тише, ты пугаешь добычу.
Пусть они держатся от меня подальше, гули мерзкие!
Я их потрошу и не жалуюсь, а ты в сторонке стоишь и только в обморок валишься. А ну успокойся.
Ленгидмар, она меня опять травит! Сейчас выйду и всё!
Выходи, ответил сварливый голос, хиллер нам сегодня больше не понадобится, осталось добыть один язык гуля и сдадим квест. Выходи, выходи, Гдеша, остальным больше достанется.
Высокий капризный голос не стал отвечать на это.
Света не хватало, но, когда тело выглянуло из-за тумбы, смогло хорошо рассмотреть ещё три фигуры, явившихся следом за ящером. Одна была высокой, принадлежала суровой женщине с чёрной как космос кожей и белыми волосами. Она сжимала в руках какое-то несомненно, оружие. Короткий оперённый стержень с металлическим жалом лежал сверху в ложе, а за ним крепилась натянутая верёвка. Сама женщина носила длиннополый плащ со стоячим воротником и пыльником на плечах, увешанный стрелами, какими-то стеклянными бутылочками, и широкополую шляпу с высокой тульей.
Третий субъект, также женщина, имела более изящное сложение, миловидное кукольное личико, свободные одежды допотопной ткани, зелёный передник, пучки трав на поясе и рюкзак за спиной. Она несла оружие как у первой женщины, только поменьше и попроще.
Последний был довольно низкорослым, но широким; хмурый бородач в одеянии с длинными полами и широкими рукавами, с тонкой тиарой на лысой голове; он имел в руках пятиугольный щит и застеклённую лампу; на поясе висела дубина с шипами, из-под бороды поблёскивала цепь с кулоном странной формы.
Я точно его подстрелила, сказала чёрнокожая, водя оружием из стороны в сторону, ковылял он сюда.
Нет, это я попала! заявила хрупкая милашка, которой было не очень удобно держать своё оружие.
Ты не попала, спокойно ответила чернокожая, ни в гуля, ни, слава богам, в нас, и даже в себя не попала. Охота прошла успешно, можно сказать.
Ленгидмар! возмутилась хрупкая, поворачиваясь к бородачу.
Тихо, энтропия вас поглоти. Шшанс?
Рептилоид кивнул и высунул изо рта раздвоенный язык. Какое-то время он то показывал его в пустоту, то прятал, а потом заключил:
Долго ш-шли, он ус-спел с-сбежать.
Выследить не сможем? спросил бородач.
С-сможем, но наверняка придём к логову, когда с-стемнеет, а там он будет не один.
Подумаешь, гули, презрительно сказала чернокожая.
Во тьме они опаснее, цыкнул на неё тот, что был Ленгидмаром, а нам ещё обратно в Улим ковылять. Как тебе такое, Марго?
Чернокожая поджала губы и подчёркнуто выпрямилась, всё это время она заметно сутулилась, будто зверь, готовящийся к схватке.
А если бы не ты
Я не виновата! плаксиво протянула хрупкая. Дурацкая роба зацепилась, и я три хода не могла спасбросок Ловкости пройти!
Что уж теперь горевать, успокоил её ящер.
девианты, неспособные держать свои кинки (отклонение от сексуальной нормы, сиречь, фетиш) в узде; редкие умалишённые и, разумеется, так называемые инфо-террористы. Этот термин Анкрец придумал сам и нарёк им таких как я, людей, любыми путями добывавших правду о настоящем положении дел. Свобода слова приравнена к терроризму в нашем просвещённом настоящем.
Как бы то ни было, число преступных элементов растёт и с ними надо что-то делать. Идеалы гуманизма, помогшие создать во времена расцвета человечества совершенное общество, теперь играют против лидеров этого самого общества. Они запрещают смертную казнь или пытки, оставляя две законные меры воздействия: ссылку на дальние рубежи, или заключение на тюремном мире. Пятьсот лет назад эти варианты были применимы в той или иной мере, но сегодня даже они мало соответствуют реалиям.
Нет больше труднодоступных и незаселённых планет для ссылки, а из всех тюремных миров продолжает функционировать лишь Ион. Да и тот служи больше памятником успехам правительства, не тюрьма, агитационный проект, почти музей. Ион открыт для наблюдения всех желающих, и, если количество признанных преступников начнёт бесконтрольно расти, на это сразу же обратят внимание. Анкрец может сколько угодно хранить невозмутимость, отвечая на вопросы о бунтах, моральной деградации, ложном целеполагании, но люди видят, люди думают. А потому, если Правительство не может дать Единству новую цель существования, то нужно придумать новый способ карать.