Но этому не бывать, мы всё равно одержим верх. Люди значительно воодушевились, почувствовав, что их герцог вместе с ними. А когда-то подобное испытывала моя армия, когда я первым прыгал во вражеский строй.
Вот только я стоял здесь не просто так. Эта тварь посмела причинить боль моей... Сель. Я такое не прощу. Эта тварь умрет. Никто и ничто его не спасет, уж я-то могу это сказать.
- Что же ты не убегаешь за стены? - ехидно спросил граф. - Неужели решил сразиться со мной? О-о, что, правда? Замечательно. Но тогда получается, что ты тоже считаешь, будто твой герцог проиграет моим людям, и ждёшь падения барьера.
- Всё будет не так, - сказал я, приготовившись сдерживать себя подольше. Я, конечно, не восемнадцатилетний юнец, и знаю, как сдерживать эмоции, но вломить этому гаду мне хотелось очень уж сильно. А тут, как по заказу, барьер вдруг взял и исчез.
Я промедлил всего мгновение, после чего сделал столь молниеносное движение, что не смог вовремя остановиться и оказался в полусотне метров позади Гельта, пройдя через его солдат.
Граф медленно повернул голову, раскрыв глаза с застывшей в них смесью удивления, неверия и банальной злобы, после чего она оторвалась от шеи и упала вниз, прокатившись по земле.
- Я ни кому не позволю обидеть Сель, - я похрустел шеей и направился в сторону врага. Алексей, надеюсь, что с тобой всё в порядке. Ты ведь точно не погиб? А здесь я справлюсь.
Глава 21
Кто-то гладил меня по голове, что было тоже очень приятно. Лёгкими движениями этот кто-то снимал всю тяжесть горы выросшей на моих плечах. Ох-х, как же хорошо. Будто я сейчас полечу.
Вот только моё неугомонное любопытство было сильнее, а может быть меня подталкивала Совесть, но было жуть, как интересно узнать: кто же находится рядом со мной.
Глаза почему-то не удавалось открыть, поэтому пришлось потянутся рукой. Хм... я ощутил необычайно мягкую ткань, очень приятную на ощупь. Провел по этой ткани чуть выше и наткнулся на что-то необычное. Хм... мягкие, упругие и не помещаются в руках.
Ой! Я не сразу понял, что это, но это только потому, что я только что очнулся и ещё не соображал достаточно хорошо. Я взял руку той, кто снимал с меня тяжести пережитых событий.
Это была Смерть. Я лежал у неё на коленях, и именно она гладила меня по голове своей нежной ручкой. Никогда бы не подумал, но она была на удивление приятной особой. Даже находясь рядом, я без всяких слов понимал её. фактически также я понимаю Совесть и Логику.
Что-то я даже вспомнить не могу, когда так хорошо отдыхал, причем не только в Рейнее, но и в том мире. Наверное, я попросту никогда так и не отдыхал. Так вот как выглядит покой Смерти. Нет, не совсем так, ведь сейчас она меня никуда не забирает, а сама наслаждается моментом небольшого отдыха.
У неё тоже есть чувства, и она может быть совсем разной, но сейчас я ощущаю, что ей... хорошо. Хм... я настолько лучше стал чувствовать эмоции других, что смог это проделать даже со Смертью. Удивительно.
Она может быть вполне обычной девушкой, хотя нет, обычной её не назовешь, ведь с такими-то формами и такой отпадной фигурой невозможно быть обычной девушкой. Посмотреть бы ещё ей в глаза, увидеть лицо и услышать голос, тогда всё было бы ещё лучше, и уж тогда бы моё любопытство успокоилось, наверное.
Или Смерть просто не хочет показывать свою красоту, зная, что если я её увижу, то вряд ли захочу возвращаться обратно, именно поэтому отгораживает меня от себя, позволяя лишь прикоснуться. Впрочем, это очень даже неплохо, и любой мужчина был бы рад оказаться на моем месте, как бы ужасно это не звучало.
А-а, твоя доброта не для всех, понял. Как я уже и говорил, её чувства были понятны даже без слов, складываясь в некое подобие образов и ощущений, которые я каким-то чудом интерпретировал.
Может быть у тебя вместо лица белоснежный череп, как это считали в том мире, откуда я пришел? Так ничего страшного, покажи мне его, я не испугаюсь, ведь уже видел нечто подобное... даже в своем мире. Да, эта была жуткая картина, но я ничего не мог тогда поделать.
Смерть взяла меня за руку, почувствовав мои мысли, и потянула её вверх, где на миг застыла, будто вновь обдумывая своё решение. Но потом, она всё же решилась и прислонила руку к своей щеке.
Гладкая и нежная кожа и никакой голой кости черепа. Я даже ощущал её тихое, едва заметное дыхание, которое казалось мне особенно удивительным. Всё больше я воспринимал Смерть совсем не так, как раньше.
Как бы ни было парадоксально, но она тоже... живая. Или я ошибаюсь? Хм... ясно, не совсем верно. Но ничего страшного, позволь мне считать именно так, чтобы воспринимать тебя иначе.
Я провел рукой по её щеке, остренькому подбородку, губам. И сердце на миг сжалось, ведь я узнал это лицо. Лицо моей любимой, первой, в кого я когда-либо влюбился и которая сгорела в огне.
Стоило только приглядеться к тому месту, где должно было располагаться лицо Смерти, как тьма расступилась, и я увидел её: мою любимую. Её лицо было совсем не обгоревшим, какое мне запомнилось в тот последний день. Она была прекрасна, как никогда.