Умница! повитуха обрадовано улыбнулась, когда я, давно осипшая от собственных криков, уставшая от раздирающих меня схваток, вдруг завыла каким-то низким, утробным воем, чувствуя, что ребенок внутри меня вдруг развернулся головой вниз и рванулся наружу, разрывая меня изнутри. По ногам моим хлынула вода.
Дальнейшее я помнила плохо, подчиняясь лишь гипнотическому голосу повитухи, живя на этом волоске своими остатками сознания, пытаясь не уйти в забытье.
Раздался детский крик. И хотя он был слабым и больше напоминал мяуканье котенка, я поняла, что все закончилось.
Ах какая чудная девочка пришла к нам на закате! повитуха подняла над головой что-то мокрое, красное, сморщенное, измазанное чем-то бело-зеленым. От ребенка ко мне тянулась, пуповина, похожая на толстую веревку.
Я поздравляю тебя с дочерью, Йошевет! Дай ей молока! повитуха обтерла девочку, завернула её в ткань и положила к моей груди.
Я выплыла из тумана, глядя на черноволосую малышку, лежащую рядом со мной,
У меня же нет молока, прошелестела сухими губами,
И не будет, если ребенок не начнет сосать грудь, повитуха приподняла ребенку подбородок, помогая найти сосок.
Девочка была совсем крохотная, багрово-синяя, сморщенная, и смотрела на меня очень осмысленно, огромными голубыми глазами.
Какая ты красавица! прошептала я, заливаясь слезами счастья и облегчения, Ты самая-самая красивая на свете! шептала я, целуя ее в лоб и не подозревая, что когда-то такими же словами встречали в этом мире меня. Малышка нащупала губами сосок и сладко причмокнув несколько раз, заснула.
Повинуясь внезапному порыву, я сняла дрожащими пальцами с шеи медальон с черным камнем и надела на малышку.
Тебя будут звать Данали! прошептала я,
Ты соединишь в себе Свет и Тьму, научишь этот мир терпимости, и будешь самая красивая на свете! я молилась той первобытной женской молитвой, которую говорят все роженицы, когда Милосердный дает спуститься в мир душе, молитвой благодарности за эту крохотную жизнь и готовности перенести любые мучения за счастье держать на руках собственного ребенка.
Все расплывалось перед глазами.
Звон в ушах нарастал, мне казалось, что мир наполняется светом, и я поднимаюсь к нему все выше и выше, глядя сверху вниз на саму себя, лежащую на низкой широкой лежанке, на малышку, прижатую ко мне, на повитуху, вдруг заголосившую что-то в полный голос, хватающую тряпки и начинающую их подсовывать под мои бедра, на вбежавших в шатер помощниц, начавших суетиться вокруг лежанки,
Странно, почему так много крови? подумала я, растворяясь в этом ярком, теплом все заполняющим собой свете.
Глава 23. Решение
трудом разлепила глаза. На входе в шатер, спиной ко мне, на коленях стояла повитуха, молясь Неназываемому. Полог шатра был откинут. Всходило солнце.
Бабушка? голос казался шелестом.
Женщина вскочила на ноги, бросаясь ко мне, Девочка моя! Ну, слава Милосердному! из глаз ее брызнули слезы.
Что случилось?
Все хорошо! Теперь все будет хорошо! она схватила кружку, поднося к моим губам, Попей, Дара! Все закончилось.
Я начала пить, вдруг поняв, что мне мешает, Что закончилось, бабушка? Где моя дочь?
Она вливала в меня напиток, Я все расскажу тебе, моя хорошая. Все расскажу, когда проснешься.
В следующий раз меня разбудил напевный голос повитухи и запах еды. Она стояла вокруг меня, окуривая каким-то дымом. Рядом на столе дымилась похлебка.
Я чувствую себя хорошо! я слабо улыбнулась, Кончай колдовать! Лучше помоги мне сесть и принеси малышку.
Повитуха закончила обряд, принесла мне мокрую холстину, чтобы обтереться.
Глаза её были уставшими, движения суетливыми. Я впервые задалась вопросом, сколько ей лет.
Бабушка, ты плохо выглядишь! Ты сидела рядом со мной всю ночь?
Повитуха приподняла меня, напихав под спину подушек, подала миску,
Три ночи.
Я поперхнулась похлебкой, закашлявшись, Три ночи?
Не страшно, моя хорошая, у женщины тряслись руки.
Главное, что мы тебя вытащили. Считай у Милосердного из рук.
Меня? А где Данали?
Бабушка грустно улыбнулась,
Ты покушай сначала.
Нет! Принеси мне ее! Я уже устала спать и кушать. Я хочу видеть свою дочь!
Тебе нужно сначала поговорить с Вождем, Дара.
Где..Моя.. Дочь? моим голосом можно было резать металл.
Дара, повитуха сжала губы, опустила глаза, давай я позову отца!
Или принеси мне ребенка или говори! страх придал мне сил. Я смотрела на нее, понимая, что ничего хорошего не услышу, но как маленький ребенок, требуя получить желаемое немедленно.
Повитуха подняла на меня измученные глаза,
Малышка родилась раньше срока.
Где она?
Она была очень крохотной и слабой.
Я хочу ее видеть!
В ней была огромная сила Тьмы.
Я не верю!
У нас нет темных, которые могли бы питать ее.
Что вы с ней сделали?
Вождь не мог провести Ритуал без твоего согласия.
Я хотела, чтобы она произнесла уже эти слова. Все ее двусмысленности не проникали в мое сознание. Хаварты никогда не лгали. Я хотела услышать правду,
Что с ней произошло? Ты скажешь или нет?
Ее больше нет с нами, Дара! повитуха кусала губы. В почерневших глазах стояли непролитые слезы.