Ава Райд - Волчица и Охотник

Ава Райд Волчица и Охотник

The Wolf and the Woodsman

Copyright © 2021 by Ava Reid

This edition is published by arrangement with Sterling Lord Literistic, Inc. and The Van Lear Agency LLC

© А. Сешт, перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2023

Глава первая

Девушки, опытные ковательницы, изготавливают железные колышки и вбивают их в корни, в землю, чтобы закрепить на месте. Из нас двоих никто не обладает даром ковки, и мы с Борокой тянем длиннющую верёвку, запутывая все деревья на нашем пути неуклюжими петлями и узлами. Когда мы заканчиваем, это сплетение похоже на паутину какого-то гигантского существа, что-то такое, что мог бы породить лес. Эта мысль вызывает у меня дрожь. Что бы ни прорвалось сквозь границу деревьев, оно не будет хуже Охотников.

Как думаешь, кто это будет? спрашивает Борока.

Свет заходящего солнца струится сквозь заплатанный купол древесного покрова, покрывая её лицо пятнами. В уголках её глаз прячутся жемчужинки слёз.

Вираг, отвечаю я. Если повезёт.

Губы Бороки изогнулись.

Хотя, думаю, на полпути Охотники устанут от её болтовни о погодных знамениях да и сбросят в Чёрное Озеро.

Ты же не всерьёз это.

Конечно, не всерьёз. Никому я не пожелаю столкнуться с Охотниками, сколько бы меня ни пороли, как бы жестоко ни ругали, сколько бы часов я ни выковыривала холодный гуляш из вчерашних кастрюль. Но проще было не любить Вираг, чем волноваться о том, что я могу потерять её.

Ветер усиливается, донося до нас голоса других девушек серебристый звон, совсем как у костяных колокольчиков, висящих у хижины Вираг. Они поют, чтобы усилить свой дар ковки, как это делал великий герой Вильмёттен, когда создавал меч богов. А когда песня затихает, стихает и звон их стали. Почти не осознавая, я двигаюсь к ним, чувствую, как качнулись лук и колчан со стрелами у меня за спиной. Вместо того чтобы слушать их слова, я смотрю на их руки.

Они потирают ладони, сначала осторожно, потом всё более яростно, словно собираются содрать с себя кожу. К тому времени, как песня заканчивается, в руках у каждой девушки небольшой железный кол, такой же гладкий и крепкий, как те, что могли бы выйти из пылающего кузнечного горна. Борока замечает мой взгляд замечает мою тоску оставленности, которую видела у меня на лице уже сотни раз. Шепчет:

Не обращай на них внимания.

Ей-то легко говорить. Если бы бог-отец Иштен прямо сейчас обратил бы свой улыбающийся лик к лесам, то увидел бы вылинявшую серую и желтовато-коричневую радугу, размазанную по зелёным зарослям ежевики. Их волчьи плащи мерцают даже в угасающем солнечном свете, и отдельные волоски кажутся почти прозрачными. Зубы мёртвых животных, всё

ещё полностью целые, образуют арку над головой каждой девушки, словно зверь собирается их съесть. Волчий плащ Бороки цвета белёной охры, цвета целительницы.

Но если бы Иштен посмотрел на меня, то увидел бы плащ из простой шерсти, тонкий, небрежно мною залатанный. Я всегда чувствую унизительную тяжесть этого плаща, словно облачена в собственную неполноценность. Поворачиваюсь к Бороке, чтобы ответить, но тут же слышу за спиной приглушённое хихиканье, и в нос ударяет запах чего-то горелого.

Резко разворачиваюсь; мои волосы охватывает голубое пламя. Едва сдерживаю крик. Мои бессильные руки взлетают вверх потушить огонь. Всё, что они хотят от меня, распахнутые от ужаса глаза, и они это получают. Огонь гаснет прежде, чем я успеваю осознать это, и я быстро направляюсь к Котолин и её прислужницам.

Мне ужасно жаль, Ивике, говорит Котолин. Дар творения огня трудно освоить. Должно быть, у меня рука соскользнула.

Как жаль, что даже столь простой дар тебе так трудно освоить, огрызаюсь я.

Мой ответ вызывает лишь новый взрыв смеха. Капюшон Котолин натянут на голову, волчья пасть искривлена в уродливом оскале, глаза стеклянные, слепые. Её плащ точно такого же цвета, как и её волосы, белый, словно брюхо карпа, или, если говорить мягче, как первый зимний снег. Это цвет видящей.

Мне хочется сорвать её белоснежный плащ, заставить её смотреть, как я тащу его по грязному руслу реки. Крохотная немая часть меня хочет набросить этот плащ на плечи, но я знаю, что буду чувствовать себя просто обманщицей.

Может, и так, отвечает Котолин, пожимая плечами. А может, другая девушка будет творить для меня огонь, как только я стану тальтош нашего селения.

Вираг пока не умерла.

Но, конечно, тебе я этого не поручу, Ивике, продолжает Котолин, проигнорировав мои слова. Это должен быть кто-то, способный зажечь больше, чем просто искорку.

И исцелить больше, чем просто занозу, добавляет Ихрис, одна из самодовольных членов её стаи.

Или выковать хотя бы швейную иглу, говорит Жофия, другая девушка из стаи.

Оставьте её в покое, заявляет Борока. Никто из вас не должен быть таким жестоким, особенно в День Охотника.

Честно говоря, они не более жестоки, чем обычно. И, конечно же, они правы, но я никогда не доставлю им такого удовольствия не признаю и даже не вздрогну, пока они будут перечислять мои неудачи.