Че ж так сложно то все, вашу мать!
Возвращаю Семену контроль, пусть сами общаются, мне нужно это как-то переварить.
А я ведь уже губу раскатал на то, что смогу официально и законно вернуться к жизни в новом теле. А тут такие препятствия: год пахать в лагере, да еще и силу придется скрывать. Нет, столько времени у меня нет. И как же мне вытаскивать самого себя из этого никчемного статуса?
Нет, все-таки поторопился я с выбором тела.
Погоди? Я правильно понимаю? настороженно говорит Сема, кажется, обращаясь ко мне: Получается, когда я открыл сверхспособность, ты ведь должен был получить тело. И, по всей видимости, ты его уже получил. Сема понижает голос и осторожно спрашивает: Лень, твое тело имеет статус лутум?
Да, раздраженно отвечаю я.
О-о-о-о черт! восклицает Саня и всем туловищем поворачивается к нам с переднего сиденья.
Ну и влип ты мужик! усмехается Вован, потом добавляет: И где твое тело? Может, уже перепрыгнешь в себя и предстанешь торчать в наших головах?
Угу, поддакивает Саня, а то никакой личной жизни! Никакого личного пространства!
В какой плоти?! возмущается Семен. Лутумам в город нельзя. Его поймает первый же патрульный пост или какой-нибудь бдительный товарищ сдаст. И тогда Леню тут же отправят в рейтинговый лагерь или вышвырнут в мусорный город. А как мы уже поняли сейчас ему в лагерь никак нельзя. Да и в мусорник тоже как бы нежелательно.
Ну, мы едем не в город, беззаботно говорит Вова. Наше убежище далек-о-о за городом. Так что там его никто не найдет. Вова кивает и указывает взглядом куда-то в окно.
Мы все озадаченно смотрим туда, а там: бескрайние ещё не скошенные пшеничные поля и где-то в самом вдалеке стоят три металлических ангара.
И что это за убежище? спрашивает Саня.
Небольшой ангар, говорит Вова. Отсюда его не видно, он спрятан чуть дальше за теми тремя. Дементич выкупил его у местного главы колхоза под личные нужды. О нем знали только он, Грач и я. В живых остался только я. Значит, теперь о нем знаю только я.
А как же по документам? настороженно спрашивает Сема.
Какие к черту документы? возмущенно усмехается Вован. Этот ангар принадлежал колхозу партии Жизни. Просто глава колхоза подтасовал все так, будто ангар износился и его снесли. По документам его вообще не существует.
Везде сплошная коррупция, вздыхает Саня, не удивительно, что партия Жизни пришла в упадок с таким-то управленцами.
Здесь действительно можно жить. У дальней стены имеется кухня с холодильником и электрической печью, отгорожен гипсокартонной стеной туалет и душ. В углу за ширмой виднеется двуспальная кровать, а еще есть диван, два кресла, журнальный стол и небольшой жидкокристаллический телевизор на тумбочке.
Семен садится на диван, Саня с Вовой осторожно укладывают ногу Семы на журнальный стол, а после разрезают штанину.
Нога посинела и очень опухла, но, к счастью, перелом закрытый.
Пока Санька производит всяческие манипуляции: фиксирует и бинтует ногу, я забираю у Семена контроль и говорю:
Итак, товарищи, раз не все и не все понимают, давайте обсуждать. У нас есть несколько проблем, которые необходимо решить. И будем мы делать это постепенно и осторожно. Во-первых, Вова, я многозначительно киваю ему, у меня есть кое-какой план, как нам выкрутиться из твоей ситуации.
И какой же? недоверчиво усмехается он.
Есть у меня один знакомый в органах, он как раз занимается расследованием преступлений вашей группировки.
Точно! восклицает Саня. Аркадий Бессонов! Он же занимается Чащовскими.
О, нет, к ментам не пойду, нехорошо смотрит на нас Вова, даже не просите. Я не стукач. Не, не, не.
Я подаюсь слегка вперед и с напором спрашиваю:
А кто ты тогда, Вова? Убийца? Всерьез собираешься поехать и убить тех людей, включая детей? Серьезно?
Вова молчит, сердито раздувает ноздрями и сверлит меня тяжелым взглядом, а я спокойно продолжаю:
Я предлагаю тебе законный, а главное, разумный выход из ситуации. Сдашь и Чащовских и Казачинских. Расскажешь Бессонову о том, что собирается сделать твой босс и что он уже сделал. Пойдешь на сделку с милицией. Их посадят, а ты выйдешь сухим из воды. Мы договоримся так, что никто не узнает, что именно ты их слил.
Ну ты и наивняк, Леня! зло восклицает Вова. Думаешь, в органах у Чащовских нет своих людей? Да как только там пойдет слушок про это, меня тут же сольют и пристрелят в этот же день!
Не обязательно, возражаю я. И, думаю, что Бессонов в курсе, что у них в отделении есть крысы.
Вова кривится и качает головой:
Нет. Я лучше колено себе прострелю и не пойду на дело. Даже если все выгорит, всех не пересажают. А потом все равно узнают, кто их слил, и мне получается все равно конец. Я лучше поеду, заберу мать из больницы и затаюсь на время.
Трус! сердито восклицает Саня. Если ты так сделаешь, этих людей все равно убьют! Может глава Казачинских и преступник, но пострадают и другие! Леня, она резко поворачивается ко мне. Я видела твои способности, ты ведь можешь просто пойти с Вовой и спасти всех. А этих Казачинских, Чащовских сожги их просто к чертовой матери и все!
Я несколько секунд на нее озадаченно таращусь.