Ты даже не спросил, сколько! Растерялся он, показав, что дело точно нечисто.
Я же сказал, если криминал, то точно мимо.
Ну, смотря, что считать криминалом. Заюлил он, но потом начал объяснения, которые я не просил. В общем, есть одна организация, которая хорошо платит.
Криминальная. Кивнул я уверенно.
Наверное, точно не знаю. Похоже, действительно не знает, но подозревает криминал. Логично. Они платят за информацию. Они ею торгуют, они её покупают. Тебе нужно им кое что продать.
Тут я задумался. Этому скользкому типу я не доверял. Ясно дело, что под видом доставки, разыграв передо мной и другими представление, он провернул какое-то дело. А теперь хочет с помощью меня провернуть ещё что-то.
Тебе это зачем?
Не важно. Отмахнулся он. Главное, все деньги за сделку можешь оставить себе. Это большие деньги, несколько десятков или даже сотен тысяч рублей. Продать информацию, это же не криминал?
Смотря какую. Тут же возразил я. Я знаю, что такое промышленный шпионаж (в стратегиях он есть достаточно часто), и знаю, что такое государственная тайна. В такие дела полезет только идиот.
А если ты продашь изобретение? Автор умер, так что, деньги можешь смело оставить себе.
У автора нет потомков? Удивился я.
Есть единственная дочь, но её сейчас держат в заложниках, чтобы изобретатель отдал опасное изобретение им.
Если изобретение станет достоянием посторонней крупной фирмы, то заложник потеряет свою ценность. Хотя, смотря, что за изобретение. Закончил я за него мысль и задумался. Ты и есть изобретатель? Кинул я наудачу, но видя, как он слегка дёрнулся, понял, что угадал. Ты же жив.
Да, ты правильно догадался. Стёпа кивнул, почему-то тяжело дыша. Я и есть изобретатель. Как ты думаешь, сколько мне лет?
Внимательно осмотрел его лицо, отмечая некоторые неявные признаки.
В своём мире я очень гордился тем, что мог угадать возраст человека плюс-минус год. Когда-то прочитал методику, которую изучают криминалисты. Я вообще люблю учиться. Инвалиду остаётся или учиться, или играть, или лечь, и умереть.
Лет тридцать. Скорее даже тридцать один. Ответил я уверенно.
Мне уже за шесть десятков. Удивил он меня. Я изобрёл, как с помощью некоего ритуала делать периодическое омоложение организма.
Если Стёпе за шесть десятков, то он тут с первых дней существования посёлка. Городок построили как раз около шестидесяти лет назад. Не обязательно родился уже тут, могли привезти подростком.
Клёво. Кивнул я уверенно, старательно сдерживая так и рвущуюся иронию. Я тебе прямо верю. Ты вот прямо бессмертный. Поздравляю, но я, пожалуй, пойду.
Класс. Стоя среди бараков какой-то левый чел мне вещает, что знает секрет бессмертия. Сценарий этой игры ну просто какая-то смешная пародия! Был бы в реале, сейчас бы ржал в голос!
Нет, ты не понял, я не бессмертный. Остановил
он меня, ухватив за руку, когда я собирался снова влезть на велик. Его давно не стриженые ноги неосторожно оставили царапину, и я уже с трудом сдерживал раздражение. Я допустил в первом ритуале ошибку, и теперь мой организм стремительно разрушается. Последующие ритуалы решить проблему не помогли. Степан заговорил быстрее. Я умру, но они будут держать в заложниках дочь, думая, что ей что-то известно о ритуале. Пока тайна не выйдет за рамки, моя девочка так и будет у них в руках.
Это очень интересно, но не вижу в этом раскладе свою фигуру. Спокойно заметил я в ответ на информацию, которой поверить может только ребёнок. Я простой курьер. А эта тайна уровня страны.
Ерунда, ты вполне потянешь. Отмахнулся он. Этот человек явно привык крутить судьбами других, и вот теперь хочет закрутить в свой расклад и мою. Я дам тебе две формулы. Одна будет с ошибкой, вызывающей мою болезнь. Её ты и продашь, она хоть и омолаживает, после человек живёт не больше десяти лет. Продлить агонию можно только правильным ритуалом, а он пусть останется тайной. Раз я умру от последствий неправильного ритуала, они поверят, что это и есть то, что я разработал.
Почему ты сам не продашь ритуал? С подозрением спросил я.
Сознаюсь, он смог меня заинтересовать, хотя это была жуткая авантюра. Или откровенное враньё, что тоже было не маловероятно. Однако, раз это игра, то в ней вполне может найтись место для такого вот глупого, но эпического сценария.
С учётом, что в игре мне осталось жить три-четыре дня, даже ввязываться в такое не буду.
Я пытался. Отмахнулся Стёпа уже не уверенно, а устало. Последнюю попытку ты как раз только что наблюдал. О будущей сделке стало известно шантажистам, и мне перекрыли выезд из города. Хорошо, что мне об этом вовремя сообщили. А про тебя никто не знает.
Зачем ты тогда хочешь мне отдать обе формулы? Озвучил я то, что смутило меня больше всего. Пусть правильная останется тайной.
Сколько тебе лет? Ещё более усталым голосом задал он неожиданный вопрос.
Восемнадцать.
Моей дочери пятый десяток. Её юность прошла в таких условиях, которые я не пожелаю никому. Степан повел руками вокруг. Точно, он же говорил, что родом отсюда. Оказывается, долго тут прожил, раз ещё и детей успел завести. Я надеюсь, что она сможет провести ритуал, и прожить молодость заново. Я очень на это надеюсь. Для этого нужно всего лишь продать неправильный ритуал, а правильный передать ей. За продажу ты получишь деньги, которые и будут оплатой твоих трудов.