На меня уставилось несколько автоматов, но стрелять никто не спешил. Мы замерли, словно боясь вспугнуть краткий миг хрупкой тишины перед боем.
Из безликой толпы окружающих вперёд шагнул давешний мужик в полосатом пиджаке, которого я сначала и не заметил.
Надо же, сколько провожающих. Восхитился я вслух, заметив, что мужик хотел что-то сказать. Тот скривился, когда его перебили, этим ещё больше улучшив моё настроение. Приятно сделать пакость, пусть и напоследок. Мысли стали лёгкими, а тело наполнила эйфория. Свёт от узора стал невыносимо ярким. Помашите белыми платочками. Засмеялся я уже в голос, увидев, как полосатый начал оглядываться в непонятках. Такое усиление освещения его насторожило.
Ведь это же всё равно конец игры? Фрагов я набил не так и много. Надо исправить этот момент.
И я выронил обе гранаты себе под ноги.
Окружившие начали стрелять, но я потерял сознание раньше, чем почувствовал боль от попаданий, сдерживаемых бронежилетом. В голове билась единственная мысль: «Наконец-то эта дурацкая миссия закончилась».
Глава 6
Что со мной? Где я? Вместо этих вопросов, вышел какой-то сиплый звук. Горло пересохло, слюны не было даже сглотнуть. Какие-то люди, больше похожие на серые силуэты, суетились рядом, что-то говорили, но я не мог понять, что. Попытавшись хоть что-то рассмотреть, вновь провалился в спасительную и расслабляющую темноту.
Второе пробуждение было намного лучше. Голова побаливала, зато я не пробуждался, подобно вампиру после дневного сна, а словно включился. Общая слабость, разлившаяся во всем организме, мешала поднять голову, так что с этим решил повременить. Прислушавшись не открывая глаз, услышал мерный писк, который тут же опознал: система контроля сердцебиения. Уж с моим больничным опытом не опознать этот мерный звук было бы стыдно. Мне такой аппарат ни разу не подключали, а вот соседям по палате достаточно часто.
Точно, на большом пальце правой руки чувствуется датчик, в левой руке капельница. Я в больнице. Скорее всего, после очередной операции, и на этот раз мне дали общий наркоз, а не местный, как всегда. Ребята, соседи по палате, рассказывали о трудностях и последствиях выхода после такой процедуры. У большинства были проблемы с памятью и сообразительностью.
Рискнул открыть глаза и оглядеться, не рискуя сильно вертеть тяжёлой головой. Точно больница.
Палата на четырёх человек, остальные три кровати аккуратно заправлены, так что пока я тут один. Ничего, по опыту знаю, что это ненадолго. Думаю, троих просто разом сегодня выписали, но уже вечером заселят новых, дело обычное.
Никак не вспоминалось, как я тут оказался, но это не вызывало тревоги. Наоборот, увидев привычную обстановку, успокоился и тут же уснул. Сквозь наступающую дрему, мне показалось, что я слышал какие-то голоса, но это могло быть и сном.
Не знаю, сколько я в этот раз проспал, но проснулся полностью отдохнувшим. И очень голодным. Горло было всё таким же пересохшим.
Повертев головой, увидел кнопку вызова персонала, но она оказалась слева, а левая рука, что лежала под капельницей, не отзывалась. Плохо соображая, попытался дотянуться правой, и мне это даже удалось. Но внезапно перед глазами вспыхнули круги, разные линии в этих кругах, накатила такая жуткая слабость и головная боль.
И я потерял сознание под звук аппарата, который из мерного писка превратился в постоянный.
Очередное пробуждение было расслабленным и приятным. Ничего не болело, в голове было ясно. Ощущение, что точно выспался. И тишина. Полная. Хотя нет, послышалось какое-то движение и скрип открывающейся двери. Не открывая полностью глаз, рискнул осмотреться сквозь веки.
В палату зашли трое.
Обычныхпосетителей больниц всегда легко узнать. Сначала осторожный стук, потом заглядывание, и только после этого чья-то мама или бабушка заходила внутрь. Врачи во время обходов не заглядывали, но в палату заходили, нацепив на своём лице добродушное внимание. Оно ничего не значило, но очень обнадеживало, когда мы жаловались на плохую еду, на то, что медсестра на нас утром наорала за разбитый стакан, который сама же поставила рядом с пультом от телевизора.
Но идущий впереди зашедшей троицы не походил ни под одну из категорий. В палату он вошёл резко, словно учитель, который пришёл на урок нелюбимого класса. И сейчас он ожидает увидеть, как второгодник закинул ноги на стол, как кто-то написал на доске пошлость, а весь класс занят тем, что обсуждает свои дела, не обращая внимания на вошедшего учителя. В общем, он явно ожидал застать неприятное, раздражающее зрелище. И дойдя до моей кровати, судя по гримасе, он это зрелище получил.
Волна холодного воздуха пробежала по моей голове, а грозный мужчина ещё сильнее скривился.
Можешь не притворяться, я вижу по приборам, что ты не спишь. Одет он был в строгий костюм темно-синего цвета, чем-то напоминающий мундир, с красными вставками на воротнике. Сколько ещё ему до выздоровления? Повернулся он к спутникам.
Я гарантирую, что уже к вечеру все основные повреждения войдут в латентную стадию постепенного выздоровления.
Второй посетитель был ещё непонятнее. На нём был бежевый костюм с белоснежной рубашкой. Разговаривал он, слегка растягивая слова, словно хотел показать свою значимость. Мне показалось, что этот модник слегка нервничает, потому что он уже второй раз подтягивал рукава нервным движением, чтобы ухватиться левой рукой за блестящую золотую запонку. Покрутив её пару секунд, он опускал руки, чтобы в который раз повторить это нервное движение, очень похожее на скрипт непися. Мне даже смешно стало от этой мысли. Вот они, последствия игровой зависимости!