И пусть на меня смотрят волком защитники животных. Могут жаловаться в «Гринпис» там любят всякие акции устраивать. Особенно, если платят хорошо. А мне, признаться, до лампочки. Я за экологию не переживаю я за качество продукции. И если кролики помогают делать лучший в мире краситель, то пусть себе живут в комфортных условиях. Вон даже отдельные домики для них соорудили почти загородный клуб с собственным песчаным пляжем.
Прошла неделя с моего прилёта в Златоглавую, когда через Перл связи ко мне обратилась Екатерина Дмитриевна. Голос её звучал немного торопливо, как у человека, которому уже не терпится показать, чего он натворил в отсутствие учителя.
Александр Сергеевич! Мы с маменькой уже три дня в Москве. Приезжайте к нам в Вязёмы. Кстати, папенька тоже дома, и будет рад вас видеть.
Ваш отец генерал Голицын? переспросил я, хотя прекрасно понимал, о ком речь.
Он самый. И, да, зрение у него теперь лучше, чем у молодого поручика. Так что благодарности от него можете ожидать больше, чем от самого государя.
Это радует, сказал я. Тогда сообщите ему, что я прибуду. Только предупредите заранее: если он начнёт кланяться, как матросы в госпитале, я немедленно улечу обратно в Москву.
Она рассмеялась. Тонкий намёк на мой страх перед чрезмерной благодарностью она поняла правильно.
Путь от Яузы до Вязём занял менее часа. Я прибыл на старом проверенном Катране, который уже давно стал моим рабочим конём. По пути думал, каким окажется генерал. Человек, которого я раньше видел только в списках генералитета Российской Армии, а теперь должен был встретиться лицом к лицу. И не просто как бывший сосед по имению, а как человек, причастный к появившейся у него
возможности снова читать указы без очков.
Екатерина Дмитриевна встречала меня на берегу пруда. Румяная, довольная, с неизменным блокнотом в руках как будто уже подготовила целую программу мероприятий на день.
Он вас ждёт, шепнула она, когда я ступил на землю. И он знает, кто вы такой. Так что не удивляйтесь, если начнёт расспрашивать про самолёты.
А вы ему обо мне много наговорили? спросил я, усмехаясь.
Достаточно, призналась она. Особенно про то, как с помощью ваших Перлов и гидропланов, мы менее чем за две недели успели побывать в Киеве, Крыму и объявиться в Москве. Так что он теперь хочет узнать, можно ли эти ваши машины использовать в армии.
Вот и началась служба, вздохнул я, направляясь к дому.
Сигары в Российской Империи появились давно. К примеру, Екатерине II приписывают изобретение сигарного банта. Даже существует легенда, будто императрица просила слуг обматывать ее сигару шелковой лентой. Якобы табачный лист пачкал пальцы и оставлял запах, и она придумала такое приспособление.
Всё это я вспомнил в курительном салоне, куда проводила меня Екатерина Дмитриевна для знакомства с князем Дмитрием Владимировичем Голицыным, и тот затеял светскую беседу о сигарах, которые он обожает курить.
Очень жаль, Александр Сергеевич, что вы не любитель сигар, я мог рассказать вам про них много интересного. Даже в мои любимые кубинские «Трабукос» и «Вегуэрос» имеют яркие отличия меж собой и заметно отличаются от многими любимой сигарной марки «Регалия». Но в той мне не хватает полноты вкуса.
А вы не пробовали выращивать сигары?
Простите, что? Заняться в нашем климате выращиванием табачного листа? С улыбкой спросил князь.
Ни в коем случае, отрицательно мотнул я головой, Выращивать уже готовые сигары, добавляя им тот желаемый вкус, которого вам так не хватает.
Это шутка?
Ни в коем случае. Нужна лишь небольшая тёмная комнатка, коньяк, шоколад и терпенье. Коньяк придётся подливать по мере испарения, а шоколад менять хотя бы раз в неделю. Через месяц можете попробовать первый результат. И рекомендую попробовать их курить под кофе или коньяк, закусывая тем же шоколадом.
А вы это откуда взяли?
Хороший вопрос. И не расскажешь же ему, что у меня был друг Магнат, который лично священнодействовал над своей коллекцией сигар.
Случайно, ещё во время службы в Коллегии по иностранным делам, мне довелось переводить письмо одного французского маркиза, где он хвастался своими достижениями в этой области.
Признаться, вы мне глаза открыли, с каким-то детским восторгом заметил Голицын и, судя по тому, как у него загорелись глаза, он прямо сейчас готов был бежать, чтобы обустроить для своих сигар ту комнатку, в которой они долгое время будут впитывать ароматы коньяка и шоколада.
Мы выпили по глоточку отменного коньяка и немного помолчали, думая каждый о своём.
Александр Сергеевич, произнёс Голицын с тем присущим достоинством, которое положено генералу. Очень приятно, что вы смогли приехать. Я много о вас слышал. И, кажется, теперь могу сказать, что вижу вас не только глазами, но и сердцем, довольно решительно перешёл генерал от светской беседы нормальному деловому разговору.
Рад, что у вас всё хорошо со зрением, ваше превосходительство, кивнул я в ответ. Хотя и надеюсь, что вы не станете кланяться так, как это делали матросы и офицеры в Севастопольском госпитале.
Дочь рассказывала мне эту историю, усмехнулся князь. Но я не из тех, кто кланяется ради благодарности. Я из тех, кто хочет знать, как работает ваше дело. Особенно те его области, что связаны с самолётами.