Глава 25
Отвечаете, когда вас спросят, делаете, что вам скажут, или последствия вам не понравятся!
Специальная служба не церемонилась. Сейчас Кондрат наблюдал, как все мужчины, что были в деревне, которая пролегала на пути к складу с оружием, и где высадили одного из подозреваемых, стоят под дулами десятка ружей, словно заключённые, боясь сказать слово.
Имели ли они право так обращаться с этими людьми таким образом? Кондрат сомневался. Однако специальная служба имела определённые привилегии, которые позволяли им несколько обходить закон ради «государственной безопасности». Хорошее слово, чтобы оправдать любой беспредел, когда оно чего-то хочет или чувствует угрозу для себя. Все законы вдруг становятся лишь словом, которое можно на время забыть.
Сейчас вы будете заходить в дом по одному! Вы делаете, что вам скажут, и можете быть свободны! продолжал громыхать сыщик. Сделали свободны. Но если посмеете выкинуть какую-то глупость познакомитесь с подвалами специальной службы!
Закончив запугивать жителей, он подошёл к Кондрату и Цертеньхофу.
Всё готово, можно начинать. Найлинская готова?
Да, давай начнём, сухо ответил Цертеньхоф.
Кондрат изъявил желание поучаствовать в этом.
Они выбрали дом с двумя комнатами, откуда выгнали жителей. В дальней теперь сидела Дайлин, а во вторую должны были приглашать по одному человеку, что будет напевать песню, услышанную ею тогда в телеге. Выглядит, как абсурд, но разыскные мероприятия иногда в принципе выглядят абсурдно.
Ты готова? спросил мягко Кондрат.
Да, сделаем это, кивнула она. Дайлин явно успела отойти от произошедшего и теперь выглядела куда более похожей на себя прежнюю.
Дав отмашку остальным, Кондрат сел рядом с ней и стал ждать.
Всё проходило быстро, без лишнего шума и слегка неловко. Сыщик приглашал мужчину внутрь, после чего садил по центру комнаты и приказывал:
Пой песню «А завтра работать».
Некоторые сразу начинали петь, а другие удивлённо смотрели на него и переспрашивали, что им нужно сделать.
Петь. Пой «А завтра работать» или будешь напевать её на усиленном допросе, в ответ обычно шипел зловеще тот.
И они пели. Каждый. Правда находились и те, кто пытался подделать свой голос, явно имея грешки за спиной и боясь за них ответить. Но в специальной службе работали не идиоты, и приставленный в помощь сыщик сразу пресекал такие попытки.
Ты что, соловей, голос потерял? шипел он, схватив за шею очередного мужчину и заглядывая тому в лицо. Или ты запоёшь сейчас так, как я хочу услышать, или будешь петь в подвале. Я как раз знаю одного учителя, который заставляет даже басистых петь соловьём, выкручивая им ногти.
И это работало. Работало настолько что у Кондрата уши вяли, а этот нескончаемый поток всё не кончался. Но как это и бывает, в какой-то момент Дайлин нахмурилась. Её взгляд сразу устремился на дверной проём, и она всё подалась вперёд, пытаясь получше расслышать голос.
Пусть поёт громче и немного выше, попросила она, и Кондрат незамедлительно передал это на ухо сыщику, который тоже контролировал процесс. Тот кивнул и наклонился к мужчине на стуле.
А ну-ка, спой повыше и погромче.
Но это самые высокие ноты, которые я могу взять
Или ты возьмёшь ещё выше, или я позову сейчас того огромного парня, что ты видел на входе. У него есть плоскогубцы, которыми он открутит тебе яйца, и будь уверен, тогда ты заголосишь, как птица певчая.
Я он нервно сглотнул. Я постараюсь
Постарайся, похлопал он того по спине.
Насколько Кондрат знал, этот сыщик работал здесь уже десять лет, больше занимаясь всякими маньяками и убийцами, которых следовало усмирить, когда те переходили границу и вызывали проблемы уже на государственном уровне. И подход у него был таким же «тонким».
Мужчина запел, и на этот раз Дайлин не сомневалась ни секунды, даже несмотря на то, что сам Кондрат услышал, как тот намеренно фальшивит.
Это он, кивнула она. Это он пел в телеге, сто процентов.
Кондрат кивнул и подал знак сыщику. Тот пригласил в комнату бугая, что стоял на страже и ещё парочку стражей правопорядка, которые церемониться с ним не стали, приложили к полу так, что тот едва не потерял сознание.
По итогу операции их добычей стали четверо человек: трое работников станции и один, кто бы мог подумать, работник мельницы. Кондрат только сейчас смог его вспомнить: он видел его мимолётом, когда они с Дайлин в первый раз посетили мельницу. Работал тот на первом этаже, помогая складывать муку по мешкам и практически не показывался. Кондрат скользнул по нему взглядом единожды. И не вспомнил бы сейчас, не будь у него достаточно хорошая
память на лица.
Мозаика произошедшего постепенно складывалась воедино, давая общую картину произошедшего, начиная с убийства девушки, которое так и могло бы остаться нераскрытым. Но чем именно она закончится, оставалось под вопросом и зависело от результатов.
Четверо человек, произнёс Цертеньхоф, когда Кондрат с Дайлин спустились в подвал. С кого будем начинать? Кстати, познакомитесь, это мистер Плэжер. Он будет вести у нас допрос.
Рядом с ним стоял низкий худенький мужчина с козьей бородкой. Взглянешь на него и никогда не заподозришь, что он занимается подобной работой. Скорее какой-нибудь воспитатель или библиотекарь, но никак не человек, который пытает людей. Внешность, конечно, бывает очень обманчивой.